Discography

ВЕТЕР С ПОЛЕЙ ШУМ ТОПОЛЕЙ ТЕТИВА СЕКУНДЫ ВЫСТРЕЛИТ В СТОЛЕТЬЕ СОН ФЛИГЕЛЕЙ ЯКОРЯ КОРНЕЙ ПАМЯТИ АГЕНТЫ РАССТАВЛЯЮТ СЕТИ ОН БЫЛ ТАК ДАВНО, ЧТО КАЖЕТСЯ МНЕ ФАЛЬШЬЮ ЭТО ЛИ НЕ ТО, ЧТО БУДЕТ С НАМИ ДАЛЬШЕ ? ПРОТРУБИТ ОТБОЙ И ЗАДУЕТ СВЕЧИ ЗАБЕРЁТ С СОБОЙ, УСАДИВ НА ПЛЕЧИ ТЯЖЕСТИ ГРАММ ТАТУ И ШРАМ СОЛНЕЧНЫЕ БЛИКИ НА ПУСТОМ МОЛЬБЕРТЕ К НУЖНЫМ СЛОВАМ ПУТЬ ПО СЛОГАМ ПОГОДИ НЕ РВИ ПИСЬМЕЦО В КОНВЕРТЕ

К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена, она одна такая! Это как Марианская впадина – пена и соль морская! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена! Она – такая Громадина! Но между строк: «рожденье» и «смерть» - тонкая перекладина. Нежных слов кутёнок и пух, галстук, наспех повязанный, белое золото пепла разлук, мальчик в углу наказанный. Море любви. Капля любви. Старость, ползущая чудищем. Жизнь – это просто крохотный миг между прошлым и будущим! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена, она одна такая! Слово и Дело, Тело и Дух, Кузница и Мастерская. В слове ЖИЗНЬ подвоха не найдено, в нем чудес изобилие: из Небыли в Быль из Камня в Пыль, из Слабости во Всесилие! В бездну прыжок, тугой сапожок, шарик воздушный на ниточке. В горле комок Сбитый порог. Почерк на старой открыточке! Солнечным зайцем - в лапы коту, вены тонкою веточкой. Память - лепниной по потолку, нервы бешеной белочкой! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена! Она одна такая! Это словно айсберга близость - суть её потайная! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена! - Но это Ей не мешает! Это как благородная патина безделицу украшает! Зал ожидания. Цифры. Табло. Теплая крыша покатая. Переплетений веретено Воля в кулаке зажатая. Море любви! Капля любви! Верность, преграды сносящая! Жизнь - это просто крохотный миг! Сладкий миг настоящего! ПРИПЕВ: Это ветер, что вращает землю! Это правда, что умеет ждать! Это руки, что ломают воздух! Это то, что МНЕ ДАНО УЗНАТЬ! Это то, что Я ХОЧУ ПОНЯТЬ! Это то, что ТЫ ГОТОВ ОТДАТЬ Это то, что НАМ ДАНО ПРИНЯТЬ! (текст С. Сургановой, при участии М. Чен, И.Кошелевой, О. Липич, О. Удальцовой)

В полёт твоя тайна зовет! Моё сердце поёт на пороге дня.. Ведёт в это небо на взлёт твои горечь и мёд, доброты броня… Да, я сквозь метели лет через боль и бред там найду Тебя! - Твой негласный ответ: где причины побед, где моя родня, Тебя! - Твоей мудрости след, твой забытый секрет укрощенья огня! Тогда, может вспыхнет свет где царит запрет, где война… В моём сердце живет твой негласный завет, как души амулет - доброты броня! Мной получен ответ: от потерь и от бед , от войны и огня ты укроешь меня! В полёт твоя тайна зовёт! Мое сердце поёт на исходе дня… Ведёт в это небо на взлёт твои горечь и мёд, доброты броня! В полёт твоя мудрость зовёт ! Моё сердце поёт на закате дня… (текст С. Сургановой при участии К. Левиной, И. Кошелевой)

Привыкай находиться вокруг себя. Ведь, в конечном итоге, ты – остров, ты – тоже земля! И пока тебя не запаковали, прости обещания людям, что их не сдержали. ПРИПЕВ: Привыкай обходиться без потерпевших! Отпускай то, что разум упрямо держит! Привыкай молчать и пытайся слушать. Позже ты осознаешь, что это гораздо лучше, что это надежней и выше, чем бездумная болтовня. Привыкай находить тишину внутри себя. Просто знай: никогда ничего не бояться. Никого ни о чем не проси, если можешь один справляться. Не привязывай тех, кто любит, и к любимым не привыкай. Время плавно и мудро рассудит, только ты его не убивай! Привыкай Не искать взаимности от морали… У любой ситуации , помни, две стороны медали. И все эти правила – лишь инструкция по эксплуатации. И какой ни казалась бы Конструкция может сломаться! (текст И.Фаренбрух при участии С. Сургановой)

Девочка-мальчик морщится и смеётся Руки в карманах неброской толстовки чёрной Вот ещё пара лет, и она уймётся Или срастётся заживо с униформой Вот уж кого соседки не донимают Будней своей болтовней бестолково тошной Девочку-мальчика искренне не понимают С ней, по их мнению, очень пожалуй, сложно. Сколько их, этих девочек /без помады Без каблуков/декольте/и коротких юбок Мама вздыхает - Ну, как же, тебе не надо? Девочка-мальчик - это же крайне глупо! В плеере музыка та, что не крутят в клубах А в рюкзачке неизменный набор туриста Девочка-мальчик молча кусает губы Чтобы от этих "правых" не застрелиться. (текст И. Фаренбрух, при участии С. Сургановой)

К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена, она одна такая! Это как Марианская впадина – пена и соль морская! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена! Она – такая Громадина! Но между строк: «рожденье» и «смерть» - тонкая перекладина. Нежных слов кутёнок и пух, галстук, наспех повязанный, белое золото пепла разлук, мальчик в углу наказанный. Море любви. Капля любви. Старость, ползущая чудищем. Жизнь – это просто крохотный миг между прошлым и будущим! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена, она одна такая! Слово и Дело, Тело и Дух, Кузница и Мастерская. В слове ЖИЗНЬ подвоха не найдено, в нем чудес изобилие: из Небыли в Быль из Камня в Пыль, из Слабости во Всесилие! В бездну прыжок, тугой сапожок, шарик воздушный на ниточке. В горле комок Сбитый порог. Почерк на старой открыточке! Солнечным зайцем - в лапы коту, вены тонкою веточкой. Память - лепниной по потолку, нервы бешеной белочкой! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена! Она одна такая! Это словно айсберга близость - суть её потайная! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена! - Но это Ей не мешает! Это как благородная патина безделицу украшает! Зал ожидания. Цифры. Табло. Теплая крыша покатая. Переплетений веретено Воля в кулаке зажатая. Море любви! Капля любви! Верность, преграды сносящая! Жизнь - это просто крохотный миг! Сладкий миг настоящего! ПРИПЕВ: Это ветер, что вращает землю! Это правда, что умеет ждать! Это руки, что ломают воздух! Это то, что МНЕ ДАНО УЗНАТЬ! Это то, что Я ХОЧУ ПОНЯТЬ! Это то, что ТЫ ГОТОВ ОТДАТЬ Это то, что НАМ ДАНО ПРИНЯТЬ! (текст С. Сургановой, при участии М. Чен, И.Кошелевой, О. Липич, О. Удальцовой)

Предчувствие смерти, как это ни странно, Возникло в подкорке моей, постоянно Беззвучьем растет в голове окаянной. Я жду твоей смерти, но как это странно. Разбросан по тактам по нотам, по грифу Жизни и смерти крутой поединок. Памяти слепки - лишь признак кончины. Не сыграна ль вами роль первопричины? Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом. Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: 'Давай еще поживем!' А руки дрожат, набирая твой номер. Цифры на диске, и те со мной спорят. И был бы хоть повод для эдакой ссоры, Но руки дрожат, набирая твой номер. Проклятье забвенью, не слишком ли поздно! Прозреть и проспать - не так уж и сложно. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть как гибнут . Я люблю тебя, слышишь!... На чаши весов легло равновесье! Ликуйте, философ ликуйте, созвездья. Свершились события с названием 'жизнь', А следом за ними - смерти пажи. А я - подобие слабой упитки, Прячусь за рифмы, бегу за улыбки. Что проще - вопрос- мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут? Я люблю тебя, слышишь!...

Кинолент ушедших будни, Эпизоды ярких дней. Видишь, стало многолюдно, В тесной памяти моей. Кто-то пел мне птицей звонкой, Кто-то мой писал потрет, Кто-то вежливо и тонко Соблюдал нейтралитет. Кто-то с трепетностью лани Оставлял в дверях цветы. Кто-то, кто-то мог любить, не раня, Кто угодно - но не ты. Кинолент ушедших будни, Эпизоды ярких дней, Видишь, стало многолюдно В тесной памяти моей. Кто с податливостью воска Повторял мои черты, Кто с разборчивостью Босха Заселял вокруг сады, Кто украсил день мой ненастный - Вылил свет из темноты, Кто составил в жизни счастье - Кто угодно, но не ты. Кинолент ушедших будни, Эпизоды ярких дней, Видишь, стало многолюдно В тесной памяти моей. Кто с торжественностью Гора Освещал мои мечты, Кто легко развел руками горе И не дал сойти с пути? Кто робел, но не лукавил, Кто сумел сберечь мосты, Кто в живых меня оставил, Кто угодно, но не ты. Было до и будет после, Было с ним, но будет - с ней. Все когда-нибудь вернется, Ожидайте новостей!

Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове. Я иду по дороге. Звонкие травы улыбаются ветру, ветру и мне. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Молочный рассвет вдыхаю на палубе, И нежится пена на гребне волны. Волнуюсь и жду, мой ветряно-сказочный. С кем ты теперь раздуваешь костры? Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Такое даже на небе случается: Падают звезды, бледнеет луна. Если дождусь, скажу тебе, здравствуй я, Не покидай так надолго меня. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове... Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода.

Сохрани мою тень. Не могу объяснить, извини - Это нужно теперь, Сохрани мою тень, сохрани. Припев: За моею спиной. Умолкает в кустах беготня, Мне пора уходить, Что останется после меня? Сохрани мою тень, Эту надпись не нужно стирать. Всё равно я сюда Никогда не приду умирать. Всё равно ты меня Никогда не попросишь: Вернись! Если кто-то прижмётся к тебе, Дорогая стена, улыбнись! Сохрани мою тень, Мне не выдержать смерти уму. Не пугай малыша, Мне так нужно побыть одному. Припев: За моею спиной Умолкает в кустах беготня. Мне пора уходить, Что останется после меня? До свиданья, стена. Я ушёл. Пусть приснятся кусты Средь уснувших больниц, Освещённых луной. Как и ты, Постараюсь навек Сохранить этот вечер в груди. Не сердись на меня, Нужно что-то иметь позади.

Ты - пламя живое сгоревшей свечи, смотри на меня через ночь и молчи. Ты знаешь всю правду, ты видишь всю ложь, ты чувствуешь боль, ты простишь и поймешь. Ты - пламя живое сгоревшей свечи. В закатной стране, там, где всходит звезда, живешь ты навеки, но смотришь сюда. И взгляд, помогающий падшему встать, ни время не гасит, ни темнота. Ты - пламя живое сгоревшей свечи. Мы встретимся, все исполняется в срок. И слезы мои в свой вернутся исток. Ты скажешь "привет!", на каком языке, Ты скажешь "привет!" на каком языке, и вместе в закат, вместе вниз по реке.

ВЕТЕР С ПОЛЕЙ ШУМ ТОПОЛЕЙ ТЕТИВА СЕКУНДЫ ВЫСТРЕЛИТ В СТОЛЕТЬЕ СОН ФЛИГЕЛЕЙ ЯКОРЯ КОРНЕЙ ПАМЯТИ АГЕНТЫ РАССТАВЛЯЮТ СЕТИ ОН БЫЛ ТАК ДАВНО, ЧТО КАЖЕТСЯ МНЕ ФАЛЬШЬЮ ЭТО ЛИ НЕ ТО, ЧТО БУДЕТ С НАМИ ДАЛЬШЕ ? ПРОТРУБИТ ОТБОЙ И ЗАДУЕТ СВЕЧИ ЗАБЕРЁТ С СОБОЙ, УСАДИВ НА ПЛЕЧИ ТЯЖЕСТИ ГРАММ ТАТУ И ШРАМ СОЛНЕЧНЫЕ БЛИКИ НА ПУСТОМ МОЛЬБЕРТЕ К НУЖНЫМ СЛОВАМ ПУТЬ ПО СЛОГАМ ПОГОДИ НЕ РВИ ПИСЬМЕЦО В КОНВЕРТЕ

К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена, она одна такая! Это как Марианская впадина – пена и соль морская! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена! Она – такая Громадина! Но между строк: «рожденье» и «смерть» - тонкая перекладина. Нежных слов кутёнок и пух, галстук, наспех повязанный, белое золото пепла разлук, мальчик в углу наказанный. Море любви. Капля любви. Старость, ползущая чудищем. Жизнь – это просто крохотный миг между прошлым и будущим! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена, она одна такая! Слово и Дело, Тело и Дух, Кузница и Мастерская. В слове ЖИЗНЬ подвоха не найдено, в нем чудес изобилие: из Небыли в Быль из Камня в Пыль, из Слабости во Всесилие! В бездну прыжок, тугой сапожок, шарик воздушный на ниточке. В горле комок Сбитый порог. Почерк на старой открыточке! Солнечным зайцем - в лапы коту, вены тонкою веточкой. Память - лепниной по потолку, нервы бешеной белочкой! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена! Она одна такая! Это словно айсберга близость - суть её потайная! К слову ЖИЗНЬ рифма не найдена! - Но это Ей не мешает! Это как благородная патина безделицу украшает! Зал ожидания. Цифры. Табло. Теплая крыша покатая. Переплетений веретено Воля в кулаке зажатая. Море любви! Капля любви! Верность, преграды сносящая! Жизнь - это просто крохотный миг! Сладкий миг настоящего! ПРИПЕВ: Это ветер, что вращает землю! Это правда, что умеет ждать! Это руки, что ломают воздух! Это то, что МНЕ ДАНО УЗНАТЬ! Это то, что Я ХОЧУ ПОНЯТЬ! Это то, что ТЫ ГОТОВ ОТДАТЬ Это то, что НАМ ДАНО ПРИНЯТЬ! (текст С. Сургановой, при участии М. Чен, И.Кошелевой, О. Липич, О. Удальцовой)

В полёт твоя тайна зовет! Моё сердце поёт на пороге дня.. Ведёт в это небо на взлёт твои горечь и мёд, доброты броня… Да, я сквозь метели лет через боль и бред там найду Тебя! - Твой негласный ответ: где причины побед, где моя родня, Тебя! - Твоей мудрости след, твой забытый секрет укрощенья огня! Тогда, может вспыхнет свет где царит запрет, где война… В моём сердце живет твой негласный завет, как души амулет - доброты броня! Мной получен ответ: от потерь и от бед , от войны и огня ты укроешь меня! В полёт твоя тайна зовёт! Мое сердце поёт на исходе дня… Ведёт в это небо на взлёт твои горечь и мёд, доброты броня! В полёт твоя мудрость зовёт ! Моё сердце поёт на закате дня… (текст С. Сургановой при участии К. Левиной, И. Кошелевой)

Привыкай находиться вокруг себя. Ведь, в конечном итоге, ты – остров, ты – тоже земля! И пока тебя не запаковали, прости обещания людям, что их не сдержали. ПРИПЕВ: Привыкай обходиться без потерпевших! Отпускай то, что разум упрямо держит! Привыкай молчать и пытайся слушать. Позже ты осознаешь, что это гораздо лучше, что это надежней и выше, чем бездумная болтовня. Привыкай находить тишину внутри себя. Просто знай: никогда ничего не бояться. Никого ни о чем не проси, если можешь один справляться. Не привязывай тех, кто любит, и к любимым не привыкай. Время плавно и мудро рассудит, только ты его не убивай! Привыкай Не искать взаимности от морали… У любой ситуации , помни, две стороны медали. И все эти правила – лишь инструкция по эксплуатации. И какой ни казалась бы Конструкция может сломаться! (текст И.Фаренбрух при участии С. Сургановой)

Девочка-мальчик морщится и смеётся Руки в карманах неброской толстовки чёрной Вот ещё пара лет, и она уймётся Или срастётся заживо с униформой Вот уж кого соседки не донимают Будней своей болтовней бестолково тошной Девочку-мальчика искренне не понимают С ней, по их мнению, очень пожалуй, сложно. Сколько их, этих девочек /без помады Без каблуков/декольте/и коротких юбок Мама вздыхает - Ну, как же, тебе не надо? Девочка-мальчик - это же крайне глупо! В плеере музыка та, что не крутят в клубах А в рюкзачке неизменный набор туриста Девочка-мальчик молча кусает губы Чтобы от этих "правых" не застрелиться. (текст И. Фаренбрух, при участии С. Сургановой)

Предчувствие смерти, как это ни странно, Возникло в подкорке моей, постоянно Беззвучьем растет в голове окаянной. Я жду твоей смерти, но как это странно. Разбросан по тактам по нотам, по грифу Жизни и смерти крутой поединок. Памяти слепки - лишь признак кончины. Не сыграна ль вами роль первопричины? Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом. Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: 'Давай еще поживем!' А руки дрожат, набирая твой номер. Цифры на диске, и те со мной спорят. И был бы хоть повод для эдакой ссоры, Но руки дрожат, набирая твой номер. Проклятье забвенью, не слишком ли поздно! Прозреть и проспать - не так уж и сложно. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть как гибнут . Я люблю тебя, слышишь!... На чаши весов легло равновесье! Ликуйте, философ ликуйте, созвездья. Свершились события с названием 'жизнь', А следом за ними - смерти пажи. А я - подобие слабой упитки, Прячусь за рифмы, бегу за улыбки. Что проще - вопрос- мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут? Я люблю тебя, слышишь!...

Кинолент ушедших будни, Эпизоды ярких дней. Видишь, стало многолюдно, В тесной памяти моей. Кто-то пел мне птицей звонкой, Кто-то мой писал потрет, Кто-то вежливо и тонко Соблюдал нейтралитет. Кто-то с трепетностью лани Оставлял в дверях цветы. Кто-то, кто-то мог любить, не раня, Кто угодно - но не ты. Кинолент ушедших будни, Эпизоды ярких дней, Видишь, стало многолюдно В тесной памяти моей. Кто с податливостью воска Повторял мои черты, Кто с разборчивостью Босха Заселял вокруг сады, Кто украсил день мой ненастный - Вылил свет из темноты, Кто составил в жизни счастье - Кто угодно, но не ты. Кинолент ушедших будни, Эпизоды ярких дней, Видишь, стало многолюдно В тесной памяти моей. Кто с торжественностью Гора Освещал мои мечты, Кто легко развел руками горе И не дал сойти с пути? Кто робел, но не лукавил, Кто сумел сберечь мосты, Кто в живых меня оставил, Кто угодно, но не ты. Было до и будет после, Было с ним, но будет - с ней. Все когда-нибудь вернется, Ожидайте новостей!

Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове. Я иду по дороге. Звонкие травы улыбаются ветру, ветру и мне. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Молочный рассвет вдыхаю на палубе, И нежится пена на гребне волны. Волнуюсь и жду, мой ветряно-сказочный. С кем ты теперь раздуваешь костры? Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Такое даже на небе случается: Падают звезды, бледнеет луна. Если дождусь, скажу тебе, здравствуй я, Не покидай так надолго меня. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове... Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода.

Сохрани мою тень. Не могу объяснить, извини - Это нужно теперь, Сохрани мою тень, сохрани. Припев: За моею спиной. Умолкает в кустах беготня, Мне пора уходить, Что останется после меня? Сохрани мою тень, Эту надпись не нужно стирать. Всё равно я сюда Никогда не приду умирать. Всё равно ты меня Никогда не попросишь: Вернись! Если кто-то прижмётся к тебе, Дорогая стена, улыбнись! Сохрани мою тень, Мне не выдержать смерти уму. Не пугай малыша, Мне так нужно побыть одному. Припев: За моею спиной Умолкает в кустах беготня. Мне пора уходить, Что останется после меня? До свиданья, стена. Я ушёл. Пусть приснятся кусты Средь уснувших больниц, Освещённых луной. Как и ты, Постараюсь навек Сохранить этот вечер в груди. Не сердись на меня, Нужно что-то иметь позади.

Ты - пламя живое сгоревшей свечи, смотри на меня через ночь и молчи. Ты знаешь всю правду, ты видишь всю ложь, ты чувствуешь боль, ты простишь и поймешь. Ты - пламя живое сгоревшей свечи. В закатной стране, там, где всходит звезда, живешь ты навеки, но смотришь сюда. И взгляд, помогающий падшему встать, ни время не гасит, ни темнота. Ты - пламя живое сгоревшей свечи. Мы встретимся, все исполняется в срок. И слезы мои в свой вернутся исток. Ты скажешь "привет!", на каком языке, Ты скажешь "привет!" на каком языке, и вместе в закат, вместе вниз по реке.

Не тобой болеет сердце, Сердце бедное не жаль... А как в небе осень перцем В доме холод и печаль... Я укрою поцелуи Серой ниточкой дождя: День не кончен, день не начат, Если рядом нет тебя! Ни о том, что было раньше, Ни о том, что ждет теперь, Не расскажет мой приятель, Мой неласковый апрель... Ты пугливой ланью где-то Промелькнешь в лесах моих. Затуманенное небо Разливая на двоих. Не тобою сон тревожный, А как стану снова петь. Голос тихий, голос сложный На себя накличет смерть. И пойдет по горлу ветер, И откроются врата. Хоть и врозь, но все же вместе: Ты живешь, и я жива...

Не обещала много дней, Но большей радости не помню. Сколько во мне таится слов, Как не пройденных дорог, тебе сказать. Да, между нами высота Необратимости разлуки Молча с небес глядят в меня Сквозь седые облака глаза твои. Я не жалею, слёз не жалею. Землю согрею, только ты живи! Белые стаи небо листают. Я за тобою, только я и ты. Солнце подарит новый день, Землю укутает лучами. Нас обвенчает первый снег, А в подарок — легкий след, когда уйдём. Где неразлучны будем мы. Светом твое дыханье слышно. Убереги печали снег, душу мне освободи Нежность безумства рисую небрежно. Я за тобою, только ты и я. Можно, как хочешь. Можно, всё можно. Я за тобою, только ты и я. Я не жалею, слёз не жалею. Землю согрею, только ты живи. Землю согрею, только ты живи! Белые стаи небо листают. Я за тобою, только я и ты…

Не покидай меня, родная! Я столько лет тобой дышу, И каждый вечер, засыпая, Я о тебе Его прошу. В свой привычный дом Зовет к себе меня земля А небо шелестит дождем: "Иди ко мне, тут ждут тебя". Не покидай меня, родная! Я столько лет всего боюсь, Что даже ночью, умирая, Я за тебя Ему молюсь. В свой привычный дом Опять зовет к себе земля, А небо праведным дождем Кричит: "Беги, я жду тебя!" Не покидай меня, родная! Я столько лет тебя люблю, И каждым утром, просыпаясь, Тебя за все благодарю. В свой привычный дом Зовет, зовет к себе Земля, А небо терпеливо ждёт И молча смотрит на меня. В твой привычный дом Я загляну к тебе, Земля, А небо пасмурным дождём Прольётся тихо на меня. А небо пасмурным дождём Прольётся тихо на меня.

Ну почему же я вру тому, кто верно со мной? И языком по кривой метлой. Разгадывал не один, я точно помню — с тобой, что этот мир неспроста живой. Но в голове пустой звон, на языке дребедень, я проживаю чужой злой день. Да задери меня черт, хотя я здесь ни при чем. Уже не бьется в плечо приклад. Прощаю только себе и обвиняю во всем, что эта мутная жизнь принесла. Молиться буду потом, пока стою в стороне, глаза мои — снежный ком в вине. Спасибо всем, кто живой! Спасибо милой родне! Лежать по окрику «Стой!"не мне. Я забираю слова, я собираюсь идти, желайте трудностей мне в пути. До лунного фонаря, как бы он ни был далёк, я отмеряю себе свой срок…

Сохрани мою тень. Не могу объяснить, извини - Это нужно теперь, Сохрани мою тень, сохрани. Припев: За моею спиной. Умолкает в кустах беготня, Мне пора уходить, Что останется после меня? Сохрани мою тень, Эту надпись не нужно стирать. Всё равно я сюда Никогда не приду умирать. Всё равно ты меня Никогда не попросишь: Вернись! Если кто-то прижмётся к тебе, Дорогая стена, улыбнись! Сохрани мою тень, Мне не выдержать смерти уму. Не пугай малыша, Мне так нужно побыть одному. Припев: За моею спиной Умолкает в кустах беготня. Мне пора уходить, Что останется после меня? До свиданья, стена. Я ушёл. Пусть приснятся кусты Средь уснувших больниц, Освещённых луной. Как и ты, Постараюсь навек Сохранить этот вечер в груди. Не сердись на меня, Нужно что-то иметь позади.

Далеко как никогда Ближе только к крыльям ветер. Расстояний не заметят Ни минуты, ни года. Дальше только тишина, Только холод ожиданий, Лиц родных и расписаний, Самолетов небеса. Дальше только высота, Птичьих стай и отраженье Траектории движенья, Ниоткуда в никуда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим, Оставайся также в белом. У меня к тебе есть дело - Быть с тобой до седин. Всем термометрам назло, Я к тебе на ледоколах. У снегов свои приколы, Но у рук мое тепло. Ах как ночь луну разбудит, Снова мне бежать изгоем. Слишком этот мир запутан, Чтобы просто быть с тобою. Дальше только ты — весна! Оставайся частью света, Мне известны все приметы, Далеко и навсегда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим, Остаюсь как прежде смелой… Мне известны все пределы - Ты со мною на всю жизнь. Дальше только ты — весна! Оставайся частью света. Мне известны все ответы, Далеко и навсегда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим Остаюсь как прежде смелой. Мне известны все пределы - Я с тобою на всю жизнь…

Уже не вернусь на землю. Успокоенье ночное Спустится в теплую темень под одинокой луною. Ветер в покинутом доме, где не оставлю и тени Станет искать мою душу и окликать в запустеньи Но будут цветы и звезды И радости и страданья И где-то в тени деревьев нечаянные свидания Но будут цветы и звезды И радости и страданья И где-то в тени деревьев нечаянные свидания Будет ли кто меня помнить - я никогда не узнаю Да и найдется ли кто-то кто загрустит вспоминая? И старое-старое пианино в ночи зазвучит весною, Но я уже темных окон задумчиво не открою...  

Ко мне ангел седой приходил поутру. Он был болен, метался в горячем бреду. Звал меня то ли в ад, то ли в рай, Все просил — «Выбирай!» Он обжег свои крылья в полете ко мне, Схоронил свою душу в священной золе, Равнодушие встречных глаз Принимал за отказ. Он был добрым, он плакал, встречаясь со злом. Он хотел меня взять и укутать теплом. Я ж пред ним не открыла застывшую дверь, Я сказала ему: «Не теперь!» Говорили потом, что он быстро старел, Черным стал, позабыв, что когда-то был бел, Что из дома, где жил ангел мой, Вышел черт вчера дикий, хромой. Он исчез в темноте, но твердила молва, Что тащил по земле он два белых крыла. И пред тем, как в ночи пропал, Обернулся и захохотал.

Назло фортуне самовластной Я стану золото копить, Чтобы к ногам моей прекрасной, Моей Жанетты положить. Тогда я все земные блага Своей возлюбленной куплю, Свидетель бог, что я не скряга, Но я люблю, люблю, люблю. Свидетель бог, что я не скряга, Но я люблю, люблю, люблю. Сойди ко мне, восторг поэта, И отдаленнейшим векам Я имя милое "Жанетта" Своей любовью передам. И в звуках слаще поцелуя Все тайны страсти уловлю. Бог видит, славы не ищу я, Но я люблю, люблю, люблю. Бог видит, славы не ищу я, Но я люблю, люблю, люблю. Укрась чело моё, корона, Не возгоржусь нисколько я, И будет украшеньем трона Жанетта резвая моя. Под обаяньем жгучей страсти Я все права ей уступлю, Ведь я не домогаюсь власти, Но я люблю, люблю, люблю. Ведь я не домогаюсь власти, Но я люблю, люблю, люблю. Зачем пустые обольщенья? К чему я призраки ловлю? Она в минуту увлеченья Сама сказала мне "Люблю" Нет, лучший жребий невозможен, Я полон счастием своим. Пускай я беден, слаб, ничтожен, Но я любим, любим, любим. Пускай я беден, слаб, ничтожен, Но я любим, любим, любим. (стихи П.Ж.Беранже)

Хвала всем тем, кто был с тобой, играя в то, что не любовь, зовётся видящими мир не только как большой трактир. Хвала всем тем, кто на губах твоих искал клеймо раба, впивался в них, но не найдя, с тебя стекал, как плоть дождя. Хвала всем тем, кто оттолкнул твои ладони, кто в загул с тобой входил, как входят в ГУМ, чтобы занять свой бедный ум. Хвала всем им — кто ты им всем? Они лишь тени насовсем. Вот и твоя, гляди, страна Тенями прошлого полна. Где все они? Их нет давно. Их яд разбавлен был. Их дно явилось мелким, краткой ночь. Они не ведали что прочь Ты шёл от каждой с первых дней, Что лица их куски теней. Они ко мне тебя вели — Поклон им низкий до земли.

Предчувствие смерти, как это ни странно, Возникло в подкорке моей, постоянно Беззвучием растёт в голове окаянной. Я жду твоей смерти, но как это странно. Разбросан по тактам, по нотам, по грифу Жизни и смерти крутой поединок. Памяти слепки - лишь признак кончины. Не сыграна ль вами роль первопричины? Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" А руки дрожат, набирая твой номер. Цифры на диске - и те со мной спорят. И был бы хоть повод для этакой ссоры, Но руки дрожат, набирая твой номер. Проклятье забвению, не слишком ли поздно! Прозреть и проспать - не так уж и сложно. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут! Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" На чаши весов легло равновесие! Ликуйте, философ! Ликуйте, созвездия! Свершились события с названием "жизнь", А следом за ними - "смерти" пажи. А я - подобие слабой улитки, Прячусь за рифмы, бегу за улыбки. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут? Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!"

Неужели не я, Освещённый тремя фонарями, Столько лет в темноте По осколкам бежал пустырями, И сиянье небес У подъемного крана клубилось? Неужели не я? Что-то здесь навсегда изменилось. Кто-то новый царит, Безымянный, прекрасный, всесильный. Над отчизной горит, Разливается свет тёмно-синий, А в глазах у борзых Мельтешат фонари по цветочку, Кто-то вечно идёт возле новых домов в одиночку. Значит, нету разлук. Значит, зря мы просили прощенья У своих мертвецов. Значит, нет для зимы возвращенья. Остаётся одно: По земле проходить бестревожно. Невозможно отстать. Обгонять - только это возможно. Поздравляю себя С этой ранней находкой, с тобою, Поздравляю себя С удивительно горькой судьбою, С этой вечной рекой, С этим небом в прекрасных осинах, С описаньем утрат за безмолвной толпой магазинов. Слава Богу, чужой. Никого я здесь не обвиняю. Никого не узнать. Я иду, тороплюсь, обгоняю. Как легко мне теперь, Оттого, что ни с кем не расстался. Слава Богу, что я на земле без отчизны остался. Не жилец этих мест, Не мертвец, а какой-то посредник, Совершенно один, Ты кричишь о себе напоследок: Никого не узнал, Обознался, забыл, обманулся, Слава Богу, зима. Значит, я никуда не вернулся.

Мой взгляд сроднился С гладью стекла, За которым зима Из январских туч Крошит белый песок. Тревога давит висок. Как много дыма ушло Из-под выдохов дней, Как хочется к ней... И кто бы дал мне ответ, Какой длины стена От нее до меня. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет". На циферблате число Стрелки взяло в плен - Это предел. День уткнулся в восток На старте и слёг. Вздремнуть бы часок. Но, мысли и слух Забыли про сон - Ждут в унисон. Слепое окно В своей немоте Твердит о тебе. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет"...

Если б во мне были б слезы, Из глаз моих шел бы снег. А крылья, да что они могут, Когда им не с кем лететь? Мне стать бы твоей луною, Но небо окутал дождь. Вспахано поле ранней весною, А ты от него что-то ждешь. Мне стать бы горящей свечою В твоих чуть озябших руках, Но в них уже радость и горе, Ключи от дверей в никуда. Испить хоть глоток бы печали Из глаз уставших твоих. Мне листья напротив что-то шептали, Но мне не понять их язык. Осень. Растоплены печи, Только от них не теплей. В лютую стужу укроет тебя Какой-то чужой чародей. Ветер срывает ветки. Сказок прошла пора. Судьба расставит новые сети. Начнется другая игра. Кричал мне охрипший ворон Сквозь рамы оконных дыр: 'Останься! Мечту не догонишь!' Он тоже, видать, был один. Тону ли в житейской ретине, Брожу ль в белоснежных горах, Ты во мне, как на картине, В вечно зеленых цветах

В осенних лесах на рассвете пожар ! Солнце упало вчера, а сегодня трава догорает. Над головами флаг ! новое солнце ! золотом в небе сверкает. О, любимая, не жалей не о чем! Ветры у ног твоих! Небо над головой! Сила с тобой! Какая холодная будет зима. И лошади чувствуют эту зиму. Хватит ли, хватит ли мне тепла, Даже не до конца, хотя бы до середины! Но поздно! Некуда отступать ! Я уже под деревьями. И только ты здесь на все сто двадцать пять! И я стою за твоей спиной, Я смотрю тебе в спину. Мы выйдем к морю, мы увидим лед. Черное море вдруг стало белым. Так может продлиться тысячи лет, Если не бросить на лед свое тело. Медленно тает! Стынет кровь в груди! Мне не хватает, Мне любви не хватает! О, любимая, ты одна, ты впереди, А я превращаюсь в лед. Я тебя оставляю. О, не жалей ни о ком! Ветры у ног твоих! Небо над головой! Сила с тобой!

Здесь птицы не поют, деревья не растут, И только мы к плечу плечо врастаем в землю тут. Горит и кружится планета, Над нашей Родиною дым, И значит, нам нужна одна победа, Одна на всех, мы за ценой не постоим, Одна на всех, мы за ценой не постоим. Нас ждёт огонь смертельный И все ж бессилен он, Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный Десятый наш десантный батальон, Десятый наш десантный батальон. Лишь только бой угас, звучит другой приказ, И почтальон сойдет с ума разыскивая нас. Взлетает красная ракета, Бьет пулемёт неутомим, И значит, нам нужна одна победа, Одна на всех, мы за ценой не постоим, Одна на всех, мы за ценой не постоим. Нас ждёт огонь смертельный И все ж бессилен он, Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный Десятый наш десантный батальон, Десятый наш десантный батальон. От Курска и Орла война нас довела До самых вражеских ворот, такие, брат, дела. Когда-нибудь мы вспомним это И не поверится самим, А нынче нам нужна одна победа, Одна на всех, мы за ценой не постоим, Одна на всех, мы за ценой не постоим. Нас ждёт огонь смертельный И все ж бессилен он, Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный Десятый наш десантный батальон, Десятый наш десантный батальон.

Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю эту полегли когда-то, А превратились в белых журавлей. Они до сей поры с времен тех дальних Летят и подают нам голоса. Не потому ль так часто и печально Мы замолкаем, глядя в небеса? Сегодня, предвечернею порою, Я вижу, как в тумане журавли Летят своим определенным строем, Как по полям людьми они брели. Они летят, свершают путь свой длинный И выкликают чьи-то имена. Не потому ли с кличем журавлиным От века речь аварская сходна? Летит, летит по небу клин усталый — Летит в тумане на исходе дня, И в том строю есть промежуток малый — Быть может, это место для меня! Настанет день, и с журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле, Из-под небес по-птичьи окликая Всех вас, кого оставил на земле.

Я прошу, хоть ненадолго, Грусть моя, ты покинь меня, Облаком, сизым облаком Ты полети к родному дому, Отсюда к родному дому. Берег мой, покажись вдали Краешком, тонкой линией, Берег мой, берег ласковый, Ах, до тебя, родной, доплыть бы, Доплыть бы хотя б когда-нибудь. Где-то далеко, где-то далеко Идут грибные дожди, Прямо у реки в маленьком саду Созрели вишни, наклонясь до земли. Где-то далеко в памяти моей Сейчас, как в детстве, тепло, Хоть память укрыта Такими большими снегами. Ты, гроза, напои меня Допьяна, но не до смерти, Вот опять, как в последний раз, Я всё гляжу куда-то в небо, Как будто ищу ответа. Я прошу, хоть ненадолго, Грусть моя, ты покинь меня, Облаком, сизым облаком Ты полети к родному дому, Отсюда к родному дому.

Мы друзья, перелётные птицы Только быт наш одним не хорошь На земле не успели жениться А на небе жены не найдёшь Потому,потому,что мы пилоты Небо наш,небо наш родимый дом Первым делом,первым делом самолёты Ну а девушки,а девушки потом Первым делом,первым делом самолёты Ну а девушки,а девушки потом Нежный образ в душе ты голубишь Хочешь сердце наеки отдать Нынче встретишь,увидишь,полюбишь А на завтра приказ-улетать Потому,потому,что мы пилоты Небо наш,небо наш родимый дом Первым делом,первым делом самолёты Ну а девушки,а девушки потом Первым делом,первым делом самолёты Ну а девушки,а девушки потом Чтоб с тоскою в пути не встречаться Вспоминая про ласковый взгляд Мы решили,друзья,не влюбляться Даже в самых красивых девчат Потому,потому,что мы пилоты Небо наш,небо наш родимый дом Первым делом,первым делом самолёты Ну а девушки,а девушки потом Первым делом,первым делом самолёты Ну а девушки,а девушки потом

Дымилась роща под горою, И вместе с ней горел закат. Нас оставалось только трое Из восемнадцати ребят. Как много их, друзей хороших, Лежать осталось в темноте У незнакомого поселка На безымянной высоте! Светилась, падая, ракета, Как догоревшая звезда. Кто хоть однажды видел это, Тот не забудет никогда. Он не забудет, не забудет Атаки яростные те У незнакомого поселка На безымянной высоте. Над нами «Мессеры» кружили, И было видно, словно днем. Но только крепче мы дружили Под перекрестным арт-огнем. И как бы трудно ни бывало, Ты верен был своей мечте У незнакомого поселка На безымянной высоте. Мне часто снятся все ребята, Друзья моих военных дней, Землянка наша в три наката, Сосна, сгоревшая над ней. Как будто вновь я вместе с ними Стою на огненной черте У незнакомого поселка На безымянной высоте.

Темная ночь, только пули свистят по степи, Только ветер гудит в проводах, тускло звезды мерцают... В темную ночь ты, любимая, знаю, не спишь, И у детской кроватки тайком ты слезу утираешь. Как я люблю глубину твоих ласковых глаз, Как я хочу к ним прижаться сейчас губами... Темная ночь разделяет, любимая, нас, И тревожная черная степь пролегла между нами. Верю в тебя, дорогую подругу мою, Эта вера от пули меня темной ночью хранила. Радостно мне, я спокоен в смертельном бою, Знаю, встретишь с любовью меня, что б со мной ни случилось. Смерть не страшна, с ней не раз мы встречались в степи, Вот и теперь надо мною она кружится... Ты меня ждешь и у детской кроватки не спишь, И поэтому, знаю, со мной ничего не случится! Стихи В. Агатова

В далёкий край товарищ улетает Родные ветры вслед за ним летят Любимый город в синей дымке тает Знакомый дом, зеленый сад и нежный взгляд Пройдет товарищ все бои и войны Не зная сна не зная тишины Любимый город может спать спокойно И видеть сны и зеленеть среди весны Когда ж домой товарищ мой вернется За ним родные ветры прилетят Любимый город другу улыбнется Знакомый дом, зеленый сад, веселый взгляд Любимый город другу улыбнется Знакомый дом, зеленый сад, веселый взгляд

Расцветали яблони и груши, Поплыли туманы над рекой. Выходила на берег катюша, На высокий берег на крутой. Выходила, песню заводила Про степного сизого орла, Про того, которого любила, Про того, чьи письма берегла. Ой ты, песня, песенка девичья, Ты лети за ясным солнцем вслед И бойцу на дальний пограничный От катюши передай привет. Пусть он вспомнит девушку простую, Пусть услышит, как она поет, Пусть он землю бережет родную, А любовь катюша сбережет. Расцветали яблони и груши, Поплыли туманы над рекой. Выходила на берег катюша, На высокий берег на крутой.

Дождливым вечером, вечером, вечером, Когда пилотам, скажем прямо, делать нечего, Мы приземлимся за столом, Поговорим о том, о сем И нашу песенку любимую споем: Пора в путь-дорогу, Дорогу дальнюю, дальнюю, дальнюю идем, Над милым порогом Качну серебряным тебе крылом... Пускай судьба забросит нас далеко, - пускай! Ты к сердцу только никого не допускай! Следить буду строго, Мне с верху видно все, - ты так и знай! Нам нынче весело, весело, весело, Чего ж ты, милая, курносый нос повесила? Мы выпьем раз и выпьем два За наши славные "У-2", Но так, чтоб завтра не болела голова. Мы парни бравые, бравые, бравые, А чтоб не сглазили подруги нас кудрявые, Мы перед вылетом еще Их поцелуем горячо И переплюнем черз левое плечо!

Как-то летом на рассвете Заглянул в соседний сад, Там смуглянка-молдаванка Собирает виноград. Я бледнею, я краснею, Захотелось вдруг сказать: "Станем над рекою Зорьки летние встречать". Раскудрявый клен зеленый, лист резной, Я влюбленный и смущенный пред тобой, Клен зеленый, да клен кудрявый, Да раскудрявый, резной! А смуглянка-молдаванка Отвечала парню в лад: "Партизанский молдаванский Собирается отряд. Нынче рано партизаны Дом покинули родной,— Ждет тебя дорога К партизанам в лес густой". Раскудрявый клен зеленый, лист резной, Здесь у клёна мы расстанемся с тобой, Клен зеленый, да клен кудрявый, Да раскудрявый, резной! И смуглянка-молдаванка По тропинке в лес ушла. В том обиду я увидел, Что с собой не позвала. О смуглянке-молдаванке Часто думал по ночам... Вдруг свою смуглянку Я в отряде повстречал! Раскудрявый клен зеленый, лист резной, Здравствуй, парень, мой хороший, мой родной. Клен зеленый, да клен кудрявый, Да раскудрявый резной.

Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат, Пусть солдаты немного поспят, Немного пусть поспят. Пришла и к нам на фронт весна, Солдатам стало не до сна - Не потому, что пушки бьют, А потому, что вновь поют, Забыв, что здесь идут бои, Поют шальные соловьи. Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат, Пусть солдаты немного поспят, Немного пусть поспят. Но что война для соловья! У соловья ведь жизнь своя. Не спит солдат, припомнив дом И сад зеленый над прудом, Где соловьи всю ночь поют, А в доме том солдата ждут. Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат, Пусть солдаты немного поспят, Немного пусть поспят. А завтра снова будет бой, - Уж так назначено судьбой, Чтоб нам уйти, недолюбив, От наших жен, от наших нив; Но с каждым шагом в том бою Нам ближе дом в родном краю. Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат, Пусть солдаты немного поспят. Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат, Пусть солдаты немного поспят.

Бьётся в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза. И поёт мне в землянке гармонь Про улыбку твою и глаза. Про тебя мне шептали кусты В белоснежных полях под Москвой, Я хочу, чтоб услышала ты, Как тоскует мой голос живой. Я хочу, чтоб услышала ты, Как тоскует мой голос живой. Ты сейчас далеко-далеко, Между нами снега и снега. До тебя мне дойти нелегко, А до смерти - четыре шага. Пой, гармоника, вьюге назло, Заплутавшее счастье зови. Мне в холодной землянке тепло От твоей негасимой любви. Мне в холодной землянке тепло От твоей негасимой любви. Бьётся в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза. И поёт мне в землянке гармонь Про улыбку твою и глаза. Про тебя мне шептали кусты В белоснежных полях под Москвой, Я хочу, чтоб услышала ты, Как тоскует мой голос живой. Я хочу, чтоб услышала ты, Как тоскует мой голос живой.

Белые люди в тёмных аллеях, как вас немного тут. Необъяснимо на воскресенье нелепо выпал карающий снег. Эта осень, апрельская осень. В доме зябко тебе. Я не знакома с тобой, но я не оставлю путь, тот, что ведёт к тебе, раскрепощая суть. Я не знакома с той, что обещала жить. Пленницей и строкой я всё равно буду жить. Белые люди в тёмных аллеях, зачем вы тут? Патриархальным, неонатальным сном, неприходящим днём, лоскутом детства, странною нежностью, кому ты дана? Я не знакома с тобой...

Вот и ты, но в сгоревшем дому не протянут руки. Мы привыкли, но верить всему - мы же не дураки. Забирай все, что может вместить с легкой дрожью ладонь, Теплый пепел по ветру пусти светлоокий огонь. Этот день нам не сможет вернуть все чем жить не пришлось. Не словами тебя буду звать, а касанью волос. Но таких не придумано слов, что бы понятым быть, Себя раня последней стрелой - запрещаю любить. Этот день нам не сможет вернуть все чем жить не пришлось. Не словами тебя буду звать, а касанью волос. Но таких не придумано слов, что бы понятым быть, Себя раня последней стрелой - запрещаю любить.

Уже не вернусь. И на землю успокоенье ночное спустится в теплую темень под одинокой луною. Ветер в покинутом доме, где не оставлю и тени, станет искать мою душу и окликать в запустенье. Будет ли кто меня помнить, я никогда не узнаю, да и найдется ли кто-то, кто загрустит, вспоминая. Но будут цветы и звезды, и радости и страданья, и где-то в тени деревьев нечаянные свиданья. И старое пианино в ночи зазвучит порою, но я уже темных окон задумчиво не открою.

Путник милый, ты далече, Но с тобой я говорю. В небесах зажглися свечи Провожающих зарю. Путник мой, скорей направо Обрати свой светлый взор, Там живет дракон лукавый, Мой властитель с давних пор. Вот в пещере у дракона Нет пощады, нет закона. И висит на стенке плеть, Чтобы песен мне не петь. И дракон крылатый мучит, Он меня смиренью учит. Чтоб забыла детский смех, Чтоб стала лучше всех. Ты слишком уверен в своих руках, Ты думаешь, хватит сил. Нажатьем ладони бросать меня в прах Гостеприимных могил. И ты уверен в своих правах Увенчивать и свергать. Ты хочешь быть богом хотя бы в словах, Огнем заливая снега. Но, знаешь, твоя рука не сильней Той, что хранит меня. И я, повинуясь одной лишь ей, Стою, не боясь огня. И я, лишь ей покоряясь одной, Спокойно встречу твой взгляд. Мне жизнь возвратят за той стеной, Где вечно сияет сад. Путник милый, в город дальний Унеси мои слова, Чтобы сделался печальней Тот, кем я еще жива...

Увидимся скоро? Не знаю, не знаю... Следы траекторий Оставив июлю и маю, Тепло меж ладоней Мы пустим по ветру, Нас время не тронет И километры. Увидишь меня ли? Не знаю, не знаю. Дороги из стали, А души как стаи Сорваться по кругу, Но небо бескрайне. По вечному стуку Сердец мы друг друга искали. Всегда находили? Не знаю, не знаю! Мы болью платили, Бездумно страницы листая Неписаных судеб. Ни ада, ни рая, Мы были, мы будем Я знаю, я знаю.

Я видел таких свободных и чистых. Я видел таких закубованных в рай. Я видел таких озадаченно-гибких. Я знаю и тех, кто всё рвётся за край. Я знаю таких, кто гуляет по крышам. Встречались и те, кто сидит по домам. Я в курсе, что снова меня здесь не слышат. Да я не из тех, кто верит ушам. Ты кошка, которая гуляет сама по себе. Да, ты кошка, которая гуляет сама по себе. Задержка в пути на срок больше полвека? Кто мог, отдохнул, кто хотел, опоздал. Я видел тупиц и отступниц от веры. Я знаю и тех, кому всё пополам. Я много смотрел, но мало что видел. Я часто тонул в слишком ярких лучах. Ты много успел, да, но всё же послушай, тут дело не в крыльях, тут дело в корнях. Но ты кошка, которая гуляет сама по себе. Ты кошка, которая гуляет сама по себе. Инверсия чувств, как и смена постелей, привычна для жителей этих широт, В цене постоянство, но в большей — потери, и сплетен фонтан, извергающий рот. Я знаю, как жить неразменной монетой. Я видел инстинктов постылую власть. Я тоже из тех очумевших поэтов, кто смог так легко в заблуждение впасть. Да ты кошка, которая гуляет сама по себе. Ты кошка, которая гуляет сама по себе.

1993 июнь

Руки в брюки, пальцы в кольца в непогоду добровольцем Спешу направиться. Нету снега, нету солнца дождь, да дней последних донце, Но мне это нравится. Припев: А из старого авто звуки скерцо и клаксон, Вытанцовывают с моим сердцем в унисон. Дождь мешается с Невою, и быстрей несет река, Так бывает, когда долго плачут облака. Спаса мокрые узоры чистых голубых кровей, Да нищих пробуждают взоры, возбуждают королей. Припев: А по старому авто все также дождь стучит, То зарядит под танго, то под фокстрот переиначит. А Казань по два крыла подальше от затей, Поближе к божьей матери собрала людей, А я по перспективе мимо граций и коней, Иду себе, бреду по городу дождей. Вот и старое авто все также сушит якоря, Реки, что по Невскому текут в открытые моря. На соборы, купола льет как из ведра, Полируя каждый штрих творения Петра. Припев: А из старого авто звуки скерцо и клаксон, Вытанцовывают с моим сердцем в унисон. А из старого авто звуки скерцо и клаксон, Вытанцовывают с моим сердцем в унисон. И лады не строит моя промокшая гитара, Он знай себе круги рисует уже выше ординара. Да Бог, он когда меня родил, он угодил, он угадал, Питером меня вскормил, в Питере меня создал. Припев: И вот без потоков свыше, без шороха по крышам, Жизнь моя не бьется, не звучит, не пишет песен. Руки в брюки, пальцы в кольца в непогоду добровольцем Спешу направиться. Нету снега, нету солнца дождь, да дней последних донце, Но мне это нравится. Мне это нравится.

Только там, где алым метит солнце спину горизонта, где сирень кудрявит ситец, и поёт прибой; где пушистая пшеница и, как лезвие осока, где парящей в небе птицей голос твой — там мои обнимешь плечи, ветром волосы встревожишь, — только там открыты двери нам с тобой. Очнутся крылья за спиной, когда войдёшь в мой спящий дом. Ты с первым солнечным лучом подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова тонких нитей одиночества. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога, — ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом зелень глаз твоих... Белым, белым станет корень в волосах моих скоро... Только там, где горным соком грудь земли ласкают реки, где глаза глядят на север с ледяной тоской; где обшарпанное время патефон иглою лечит, где, как Парки, пляшут тени танец свой — там мои услышишь речи, водопады слов уронишь, — только там открыты двери нам с тобой!

17.08.2005

(Музыка — С. Сурганова, В. Тхай)

Если б во мне были б слёзы, из глаз моих шёл бы снег. А крылья, да что они могут, когда им не с кем лететь. Мне стать бы твоею луною, но небо окутал дождь. Вспахано поле ранней весною, а ты от него что-то ждёшь. Мне стать бы горящей свечою в твоих чуть озябших руках. Но в них уже радость и горе, ключи от дверей в никуда. Испить хоть глоток бы печали из глаз уставших твоих. Мне листья напротив что-то шептали, но мне не понять их язык. Осень. Растоплены печи, только от них не теплей. В лютую стужу укроет тебя какой-то чужой чародей. Ветер срывает ветки, сказок прошла пора. Судьба расставит новые сети, начнётся другая игра… Кричал мне охрипший ворон сквозь рамы оконных дыр: «Останься! Мечту не догонишь!»- он тоже, видать, был один. Тону ли в житейской ли тине, брожу ль в белоснежных горах, - ты во мне, как на картине, в вечно зелёных цветах!

28.05.1989

Жить со мною не легко. Звезды, падая на дно, Разбиваются о рифы, Порождая эти рифмы. Колебания размах, Одиночества росток - Все во мне на юго-запад, Только тело на восток. Только тело на восток. Мне казалось: это вечность - «Никогда» и «Навсегда»; Что в ладонях редкий камень - Оказалось, что вода. Та вода без тени вкуса, Призрачная немота И под тяжестью искуса Задымилась темнота. Задымилась темнота. Жить со мною нелегко - Не другое так одно: Не фокстрот, так тарантелла, Не мазурка, так танго. Колебания мотив, Забывания озноб... Может быть, я стану лучше От звучанья этих слов. От звучанья этих слов.

Милая девочка, со мной не шути, Если поймаешь пламенный взгляд, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, рискуешь не скоро вернуться назад. Остановись, опусти глаза, На встречу не двигаться, не смотреть, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг ещё на четверть, на треть. Милая девочка, со мной не шути, Если окажется, что мы заодно, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, рискуешь надолго остаться со мной. Остановись, опусти глаза, Предупреждение последнее, стой! Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг, и ты снова со мной.

Что вас гонит из города в город? Кто зовёт вас в небесную даль? Певчие птицы зёрна с ладоней с детства, увы, не приучены брать. Вьюга за окнами, дождь — не преграда. Есть в крыльях сила, — опять не уснуть. Вас не влечёт ни хвала, ни награда, Певчие птицы, что гонит вас в путь? В чердачной пыли заброшенных замков уютней, чем в золоте клеточных спиц. И если пространства, — то не меньше, чем небо. И если свободы, — то не на двоих, Что вас гонит из города в город: восторженность яркой, но всё же толпы? Народы? Наряды? Обычаи? Говор? Непостоянство? И просто коты? Так улетайте ж в ночное созвучье окон зашторенных и фонарей, в роскошь безлюдных и вымытых улиц, в строгость каналов и площадей. Певчие птицы, так радостно-больно мне наблюдать ваш свободный полёт. Но этот полёт так похож на скитанье от «верю» к «не верю», и наоборот. Что вас гонит, что?

16.11.1992

Процент сумасшедших в нашей квартире увеличится, если ты не придёшь. И весна — не весна, если ты позабыла свой город дождей, этот садик и дом. В коммунальной квартире — Содом и Гоморра, кошки рожают, дети орут и посудой гремят соседские монстры, курят, курят, и счастье куют. Весна, весна идёт! Весне дорогу! Весна, весна идёт! Весне дорогу! Но я понимаю, что всё тебе это давно надоело и больше чем жить. Что нет пустоты, есть отсутствие веры, что нет нелюбви, есть присутствие лжи. А март своим безразборчивым бредом уложит в свой грунт тела молодых, да так, чтоб не смог реаниматор в искусстве своём сам себя превзойти. Весна, весна идёт! Весне дорогу! Весна, весна идёт! Весне дорогу! И что из того, что расторгнуты связи? И что из того, что молчат провода? И что из того, что все песни похожи одна на другую, а та — на тебя? В моей преисподней как будто бы людно, но поздно сшивать уже рану край в край, и я разделяю все случаи жизни на что было до и после тебя! Весна, весна идёт! Весне дорогу! Весна, весна идёт! Весне дорогу!

Март 1993

Лоскутным одеялом поляны и луга, Одеты в снег и пламя седые облака. Там реки тянут руки к величию морей, А ты опять от скуки стегаешь лошадей. В этой жуткой гонке, сумасшедшей скачке, Бесконечной трассы бег. Колесо Фортуны, колесо Сансары, Колесо турбины лет. Что тобою правит, кто тебя заставит Свой чеканить след, Где тебя научат, как улыбкой плавить Лёд ушедших лет И уходить налегке, уходить налегке… Тут зерна жизни мелят гурманы-жернова, Глухие комиссары штурмуют острова. До пикселей раздеты, до дна погружены. Испытывают стрелы упругость тетивы. В этой жуткой гонке, сумасшедшей скачке, Бесконечной трассы бег. Колесо Фортуны, колесо Сансары, Колесо турбины лет. Что тобою правит, кто тебя заставит Свой чеканить след, Где тебя научат, как улыбкой плавить Лёд ушедших лет И уходить налегке, уходить налегке… Уходить налегке, уходить налегке... слова С.Сурганова и К.Левина, музыка Н.Межевич

Я всё сделаю так, будто каждый мой шаг, Словно каждый мой миг, тебе виден. Выбираю слова, поливаю росток - Не растёт на пустом твоё имя. Насмерть сбитый в боях за любовь, Врач мне сделал укол, я остался живой, Но пришлось сменить кровь и расстаться с тобой… с тобой... То, что мною движет, В чём меня кружит, Тихо посмеется И не обернётся К моей беде, к моей беде, К моей беде, к моей беде... Вижу стоящий путь, стук в усталую грудь, Да ужель это ты, моё сердце? Разметай всё во мне, не оставь меня на дне, Накажи эту боль, моё сердце. Караван не возьмет нас с собой, Мы останемся здесь, На роду так и есть - пить, А после летать на молитвах к тебе…к тебе… Я прекрасно знаю, мне не отвертеться, Да что с тобою делать, расскажи мне сердце, Куда идти, зачем идти? Куда идти, зачем идти? слова Ю.Абрамов, музыка Ю.Абрамов

Пока ты не собран, пока ты не слышишь Улитка любви сползает все ниже Город возводит бетонные соты Серые улья, черные дзоты. Город сутулит спины прохожих, мрачные головы нервенно множит. Зло, апатично в Альфа-Ромео Маются молча Джульетта с Ромео В телеке корчатся странные рожицы... Всюду шалят ментальные ножницы - Перекроить норовят, обесточить, здравые мысли надёжно стреножить. Ты развлечешься: прыгнешь с тарзанки, в соседней стране прокатишься в танке. Но кончится трюк, объявят любезно: Исчерпан лимит падения в бездну! Долетай до самого солнца... Долетай до самого сердца ты... Пока ты не собран, пока ты не слышишь Голос любви становится тише Тает льняной фитилек в керосине Щедрости духа пустеет корзина Тело твое как немая витрина - Былой отголосок великой картины, Где каждое утро казни стрелецкой Лебедь любви умирает Плисецкой! Лёгкость её неземных касаний Существенней правды и всякого вымысла, Это ее сокровенное Знание В тысячный раз из огня тебя вынесет! И то что случилось - никто не отнимет И то что ушло - никто не вернет.. Мерной ложечкой время отмерив, ты отправляйся за Нею в полёт! Долетай до самого солнца... Долетай до самого сердца ты... слова С.Сурганова, К.Левина, музыка Н.Межевич, Д.Сусин

Сердце, возьми себя в руки, камнем с горы не катись. Не замирай. Мысли. Не умолкай. Молись. Сердце, будь зорким и чистым, пятками в грудь не стучи. Не замерзай. Смейся гордым аккордом в ночи. Сердце, ведь это наука - из пепла в горячую плоть. Страх пустоты на иголку как бабочку наколоть. Сердце, ведь это все только мысли, жадная жажда корней. Это пока не битва, а только дорога к ней.

Сон в руках, в дверях молчанье, разум спит, а сердце нет. Я не смог собрать все звенья, я не стал идти на свет… Сном... Жду… Радости в таких открытьях, гордости забавен свет. Тёмный зал поёт мне песни, тихий зал орёт мне бред… Свет... Жду… Сном... Жду… слова Ю.Абрамов, музыка Ю.Абрамов

В белой лодке белой тенью плыть, горькой солью меру горя пить, На бегу беды не чуять след - для меня другой дороги нет! Дай мне песню тише детских снов! Поступь легче перьев облаков! На пороге тьмы увидеть свет - до тебя другой дороги нет! Дай мне сил эту ночь прожить! Дай мне просто с Миром в мире быть! Отведи разлуку на сто лет - без тебя моей дороги нет! Помогать тебе я буду, - говорит Он мне как другу! Только ты упряма, челядь! Сам себе дорогу стелешь! Сам себе ты службу служишь, - от того всю жизнь и будешь пустоту пустынь глотая ртом, мелким бесом виться над костром, одиноким ветром в поле слыть, белой тенью в белой лодке плыть! В белой лодке белой тенью плыть, горькой солью меру горя пить, На бегу беды не чуять след - для тебя другой дороги нет! слова С.Сурганова, К.Левина, музыка С.Сурганова

И что тому костер остылый, Кому разлука — ремесло! Одной волною накатило, Другой волною унесло. Ужели в раболепном гневе За милым поползу ползком — Я, выношенная во чреве Не материнском, а морском! Кусай себе, дружочек родный, Как яблоко — весь шар земной! Беседуя с пучиной водной, Ты все ж беседуешь со мной. Подобно земнородной деве, Не скрестит две руки крестом — Дщерь, выношенная во чреве Не материнском, а морском! Нет, наши девушки не плачут, Не пишут и не ждут вестей! Нет, снова я пущусь рыбачить Без невода и без сетей! Какая власть в моем напеве,— Одна не ведаю о том,— Я, выношенная во чреве Не материнском, а морском. Такое уж мое именье: Весь век дарю – не издарю! Зато прибрежные каменья Дробя, – свою же грудь дроблю Подобно пленной королеве, Что молвлю на суду простом – Я, выношенная во чреве Не материнском, а морском. слова М.Цветаева, музыка Е.Венлиг, Д.Сусин, С.Сурганова

До сих пор верится с трудом - Я проиграл.. Попрощался и не вышел вон - Не угадал. Верно, направленье пути Не моё, но надо идти. Теплотой твоей, перелетами, Дурью собственной все больше, болотами. Оставайся здесь, терпеливая, Верная. Во дворе гуляй. Смотри, не забегай далеко. За воротами я видел ночью лужи - глубоко. Сторож на пороге устал, Ночь. В глазах звериный оскал. Смотрит в темноту да все крестится, Вот того гляди и повесится, А то хлебнет водицы отравленной - бесится. Не ругайся, не обижай Словом нехорошим людей. На дворе двухтысячный рай, Времена под кайфом детей. Подкупи заветным кольцом Сторожа с угрюмым лицом, Да беги, не слушай меня, Мне что солнце, что полынья.. До сих пор верится с трудом - Я проиграл.. слова Ю.Абрамов, музыка Ю.Абрамов

Устала тишина Проглатывать слова, Бумажный батальон Невыпущенных стрел. Как школьная тетрадь, Сумбурна голова. Тут пеленает страх Приветливую смерть. Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Как тает снег... Пустует колыбель, Приют картонных стен. Надежды слабый свет Хранит стеклянный сейф. Разорванную ткань По ниткам, по слогам, Попробуй-ка латать, Не обнажая суть. Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Как долог путь... Затворницею слыть, Но пилигрима суть Дорог тугой клубок Разматывает нить. Шагает по пятам и тут, и там И тянет плечи вниз Безмолвная печаль, Как череда реприз. Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Прошу, держись... И небом над тобою плыть, И посохом в руке лежать, Твоими тропами ходить, Не чуя ног, бежать, бежать, бежать. Вдоль берегов семи морей, Вдоль всех дворцовых площадей, По всей Земле, вокруг Земли Твою улыбку ждать. Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, Сюзан, твою Улыбку ждать... слова С.Сурганова, К.Левина, музыка С.Сурганова

Мой генерал... Девочка... Вас кто-нибудь так называл, Мой генерал? Лампасы плеч, ключиц разлет, Как тонким грифелем очерчен рот. Тайная бездна прикосновений, Томительная сладость открытий. Вдох - выдох, как взлет и падение В бешеном кругу соитий. Мой генерал, девочка, Вас кто-нибудь так называл? Повелитель армии моих обезумевших нервов. Источник сердцебиений не последних, надеюсь, И, конечно, не первых... Но таких небывалых, Таких откровенных, Что стынет в жилах кровь Еще мгновение и ... в строчку впишется любовь. Поверю ей и на плече усну, Настигнутый и облегченный. Я пленник ваш, мой генерал. Девочка моя, Вас кто-нибудь так называл? слова С.Сурганова, музыка Н.Межевич, С.Сурганова

Вот он, мой первый мужчина, растерянный и обнаженный, сделанный Богом из глины, из глины необожженной. Не Бог мужчин обжигает — мужчин обжигают жены, а Бог, он женам мешает — мужчина необожженный угодней Богу. Но жены в печи огонь раздувают, суют мужчин обнаженных в печь, и дотла обжигают. слова В.Павлова, музыка М.Тебеньков

Кинолент ушедших будни, Эпизоды ярких дней. Видишь, стало многолюдно, В тесной памяти моей. Кто-то пел мне птицей звонкой, Кто-то мой писал потрет, Кто-то вежливо и тонко Соблюдал нейтралитет. Кто-то с трепетностью лани Оставлял в дверях цветы. Кто-то, кто-то мог любить, не раня, Кто угодно - но не ты. Кинолент ушедших будни, Эпизоды ярких дней, Видишь, стало многолюдно В тесной памяти моей. Кто с податливостью воска Повторял мои черты, Кто с разборчивостью Босха Заселял вокруг сады, Кто украсил день мой ненастный - Вылил свет из темноты, Кто составил в жизни счастье - Кто угодно, но не ты. Кинолент ушедших будни, Эпизоды ярких дней, Видишь, стало многолюдно В тесной памяти моей. Кто с торжественностью Гора Освещал мои мечты, Кто легко развел руками горе И не дал сойти с пути? Кто робел, но не лукавил, Кто сумел сберечь мосты, Кто в живых меня оставил, Кто угодно, но не ты. Было до и будет после, Было с ним, но будет - с ней. Все когда-нибудь вернется, Ожидайте новостей! слова С.Сурганова, музыка С.Сурганова

Там стрела в дереве, как струна на ладах. Там река тихая, на речке лодочка. Дикий зверь выспится, пойдёт охотиться. Если ты его найдёшь, Если ты его найдёшь, спрашивай шёпотом: "Где душа белая, где душа чёрная? Что считать за один, а что делить на два?" Да не вели ему искать, где лежит золото. Он помрёт от тоски, а ты сойдёшь с ума. Там на склоне у холма собирай камушки, Жди не яхонта от них - проси хрусталь. Только он скажет вслух, где найти ворона, У которого в глазу, У которого в глазу синяя звезда. Ты скажи ему слова, что берёг на зиму, А потом молчи три дня и четвёрту ночь. То, что он тебе отдаст, прячь и не показывай. Он помрёт от тоски, а ты сойдёшь с ума. Там стрела в дереве, как струна на ладах. Там река тихая, на речке лодочка. Дикий зверь выспится, пойдёт охотиться. Если ты его найдёшь, Если ты его найдёшь... слова М.Адамов, музыка Ю.Абрамов

Дождь пошёл, не сказал куда и не взял с собой, Размочил окрики, языки цветков огня прокляли. Пялился в чердачное окно - вот где красота! Все цвета радуги! Два зелёных глаза в темноте кролика. Раз-два, раз-два, раз-два.. Рифмовал слова, танцевал в дерьме, Пил и всё стонал: "Спасите!" Оступился, падал - не упасть, так вот и повис под углом над землёй. Барабаны бьют отбой - спать. Кроме наших, были люди, мы по ним стрелять. Что за ерунда? Лишь успел сказать: "Простите". Раз-два, раз-два, раз-два, Раз-два, раз-два, раз-два.. Башню с корнем вырывает ночь, чтоб по кирпичам Раскидать до утра, утром вновь засыпет дверь мою. И нужно будет удирать в окно, пусть восьмой этаж. Чёрт со мной, не впервой! Я уже не помню, сколько раз прыгал. Раз-два, раз-два, раз-два.. Наконец земля, я иду гулять! Вот и свет опять - красиво! Раз-два, раз-два, раз-два, Раз-два, раз-два, раз-два.. слова Ю.Абрамов, музыка Ю.Абрамов

За что держусь? За воздух. Ты знаешь, это просто. Пойдём, я научу тебя летать! За что держусь? За воздух. Искать опору поздно. Однажды я сумела птицей стать. Внизу остались крыши, А мы взлетаем выше, Забыв про притяжение и страх. Смотреть вперёд и верить, Преодолев потери, Ещё сильнее крыльев сделать взмах.. Воздух, воздух взглядов и слов твоих Воздух, воздух, музыка для двоих Воздух, воздух, небо к себе зовёт Не прерывай полёт Не прерывай полёт Не прерывай полёт За что держусь? За воздух. Ответы на вопросы заложены в умении дышать. За что держусь? За воздух. Любовь свивает гнёзда лишь там, где поселяется душа. Внизу остались крыши, А мы взлетаем выше, Забыв про притяжение и страх. Смотреть вперёд и верить, Преодолев потери, Ещё сильнее крыльев сделать взмах.. Воздух, воздух взглядов и слов твоих Воздух, воздух, музыка для двоих Воздух, воздух, небо к себе зовёт Не прерывай полёт Не прерывай полёт Не прерывай полёт слова О.Виор, музыка С.Сурганова, В.Тхай

Умирает птица певчая. За туманом скрылось небо. Кто теперь тебя разбудит Красной ягодой рябины? Осень дышит. Осень прячет в землю всё, что отболело. Осень к птице примеряет Белоснежный саван плена. Ну, давай, давай, родная, Попляши нам за оконцем! Две последних капли неба, Пять последних капель солнца По путям трамвайным скользким Пробегутся на рассвете И рябиновым помётом Там застынут капли эти. Засыпает птица певчая. Клонит в сон тоска земная. Только там тебя и слышно, Где деревья обнимают. Осень дышит. Осень знает. Всех гостей зовёт на вечер И дождями умывает Все твои цветы и свечи. Ну а мы, как прежде, стая,- Чемоданов слов в дорогу На прощанье собираем Для твоей прогулки к Богу. Ну, давай, лети, родная! Там не скоро крылья сложишь. Ты на жизнь теперь нас старше. Мы - на смерть тебя моложе? Ты на жизнь теперь нас старше. Мы - на смерть тебя моложе? Проигрыш. Ну а мы, как прежде, стая,- Чемоданов слов в дорогу На прощанье собираем Для твоей прогулки к Богу. Ну, давай, лети, родная! Там не скоро крылья сложишь. Ты на жизнь теперь нас старше. Мы - на смерть тебя моложе? Засыпает птица певчая. За туманом скрылось небо Умирает птица певчая Клонит в сон тоска земная.

Мой взгляд сроднился с гладью стекла, За которым зима. Из январских туч крошит белый песок, Тревога давит висок. Как много дыма ушло из-под выдохов дней, Как хочется к ней. И кто бы дал мне ответ, какой длины стена От нее до меня. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет". На циферблате число стрелки взяло в плен - Это предел. День уткнулся в восток на старте и слёг. Вздремнуть бы часок. Но мысли и слух забыли про сон - Ждут в унисон. Слепое окно в своей немоте Твердит о тебе. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет"...

Нас единицы, нас миллионы, Чужие мужья, чужие жены. Мы неприкаянны, мы непричастны, Вместе не счастливы, врозь — несчастны. Вместе не связаны, врозь — неразлучны, Ничем не обязаны благополучию. Чем голос слабее, тем громче зовы, Хрупкие пальцы ломают оковы. Носим в себе несгоревшее сердце, Но на снегу нам не согреться. Боже, не дай нам забыть и забыться, Нас стерегут наши прежние лица. Ждут, что приклеятся мертвые маски, Чтобы стереть и звуки, и краски… Ждут, что приклеятся мертвые маски, Чтобы стереть и звуки, и краски… Мы недоступны, нас недостойны, Жизнь превращаем в тихие войны. Нас миллиарды, мы пчёлы и соты. Время диктует, с кем ты и кто ты. Прорубь зрачка, застывшее фото. Мозг закипает от порванной ноты. Боже, не дай нам забыть и забыться, Нас стерегут наши прежние лица. Припев: Нас единицы, нас миллионы, Чужие мужья, чужие жены. Мы неприкаянны, мы непричастны, Вместе не счастливы, врозь — несчастны. Вместе не связаны, врозь — неразлучны, Ничем не обязаны благополучию. Чем голос слабее, тем громче зовы, Хрупкие пальцы ломают оковы. У нас есть в себе несгоревшее сердце, Но на снегу нам не согреться. Боже, не дай нам забыть и забыться, Нас стерегут наши прежние лица. Ждут, что приклеятся мертвые маски, Чтобы стереть и звуки, и краски… Ждут, что приклеятся мертвые маски, Чтобы стереть и звуки, и краски…

Добуду слов, чтоб не забыть. Забудусь сном, чтобы уплыть К тем берегам, которым счету нет, Где смыт волною след. Доверю ветру паруса, тугой пусть сделает их грудь. Мой путь, как скомканный листок черновика. Да, ну и пусть... Меня научат небеса, и я сюда вернусь. Когда замкнется круг, затопят все мои причалы, Он даст мне знак уйти, а значит - всё начать сначала. Тогда я стану ветром, тогда я стану ветром В твоих незаплетенных волосах. Узнаю, как тут дальше жить, Как эту реку переплыть И переплавить боль бессмыслицы в строку. Да, я смогу. К твоей душе, как и тогда, ведет крутых ступеней спуск. Мой путь, как стоптанной подошвы нагота. Да, ну и пусть. Меня подхватят небеса, и я сюда вернусь. Когда замкнется круг, затопят все мои причалы, Он даст мне знак уйти, а значит - всё начать сначала. Тогда я стану ветром, тогда я стану ветром В твоих незаплетенных волосах. Когда замкнется круг, затопят все мои причалы, Он даст мне знак уйти, а значит - всё начать сначала. Тогда я стану ветром, тогда я стану ветром В твоих незаплетенных волосах. Тогда я стану слышишь ветром, тогда я стану точно ветром В твоих незаплетенных волосах.

Я хочу поскорее отсюда уйти. Ты забудешь меня, как только выключишь свет. Похоронишь в сиреневых мыслях покой И вернешься в копилку своих новых побед. Я хочу поскорее закрыть на замок Двери всех квартир, дома всех городов. Наложить на любимые плечи руки, Дать понять всем, что мы не нуждаемся в звуке. Зачеркнула полнеба параллель проводов Из окна твоего только горы преград. Пепел мною сожженных семи городов Не дает мне вернуться отсюда назад. На чужих колках твои натянуты струны. Ты пытаешься петь холодным камням. Тот, кто создал меня, нас с тобою разрушит. Плата будет под стать вместе прожитым дням. Я хочу поскорее отсюда уйти. Мне не верится в то, что мы можем пропасть. Мне так трудно привыкнуть беречь козыри, Мне так трудно подкидывать каждому в масть. Мне бы вылечить нас от взаимной простуды, Сколько лет можно жить в состоянии войны. Убери из-под ног стекла битой посуды, Я не буду просить белый саван взаймы. Я хочу поскорее отсюда уйти. Ты забудешь меня... Я хочу... Я хочу поскорее отсюда уйти Я хочу забыть про тебя... Мне не верится в то, что мы можем пропасть. Мне так трудно привыкнуть беречь козыри, Мне так трудно подкидывать каждому в масть. Я хочу поскорее отсюда уйти. Ты забудешь меня... Как только выключишь свет. Похоронишь в сереневых мыслях покой. И вернешься к постели своих новых побед...

По осколкам бежал пустырями, И сиянье небес У подъемного крана клубилось? Неужели не я? Что-то здесь навсегда изменилось. Кто-то новый царит, Безымянный, прекрасный, всесильный. Над Отчизной горит, Разливается свет тёмно-синий, А в глазах у борзых Мельтешат фонари по цветочку, Кто-то вечно идёт возле новых домов в одиночку. Значит, нету разлук. Значит, зря мы просили прощенья У своих мертвецов. Значит, нет для зимы возвращенья. Остаётся одно: По земле проходить бестревожно. Невозможно отстать. Обгонять - только это возможно. Поздравляю себя С этой ранней находкой, с тобою, Поздравляю себя С удивительно горькой судьбою, С этой вечной рекой, С этим небом в прекрасных осинах, С описаньем утрат за безмолвной толпой магазинов. Слава Богу, чужой. Никого я здесь не обвиняю. Никого не узнать. Я иду, тороплюсь, обгоняю. Как легко мне теперь, Оттого, что ни с кем не расстался. Слава Богу, что я на земле без отчизны остался. Не жилец этих мест, Не мертвец, а какой-то посредник, Совершенно один, Ты кричишь о себе напоследок: Никого не узнал, Обознался, забыл, обманулся, Слава Богу, зима. Значит, я никуда не вернулся. (стихи И.Бродского)

Солнце выключают облака. Ветер дунул — нет препятствий. И текут издалека вены по запястью... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Долгие застынут лица. Мы изменимся не скоро. Отражает мокрый город самолетов вереницы. Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Улетаешь... Улетаешь... Над каштановым побегом, в переплетах Мураками... Я люблю тебя огромным небом! Я хочу любить тебя руками...

2002

В этом городе фонарей, мимолётных холодных встреч ты возьми меня, обогрей, ты сумей меня уберечь. В этом городе темнота, и никто меня не поймёт, когда губ твоих немота моё сердце вдруг обожжёт. В этом городе тишина и старинных домов оскал. Я кому-то ещё нужна, меня кто-то вчера искал. В этом городе уходил мой последний пустой трамвай. Средь заросших сырых могил ты мой новый приют узнай… 1992

Питер! Я умирать хочу под этот звук. Ветер унёс остатки жизни с моих рук. Светел был взгляд его, когда он улетал, Возвращался долг отдать, да, видно, не застал. Город унять дыхание не смог, не стал. Он вдруг тоже сразу как-то весь устал. Облегчить всю боль свою меня просил. Питер, милый, мне спасти тебя не хватит сил. А хочешь, так пойдем со мной в осенний путь? Я в дороге отогрею тебя как-нибудь. Отведу в тот край, где не смущает душу страх, А потом усну в твоих асфальтовых руках. Дождь вошел до основанья в твое тело. Кровь терять - лихое дело. Разрывы берегов сшиваются мостами, Серые каналы заметают кровь хвостами. Питер! Я в этом слове родилась и с ним в иной... Питер! От снежных бурь и до дождя ты - только мой. Если случится умирать на днях иль вдруг, То под эту музыку, под этот чудный звук Питер, Питер…

Мне с тобой не ходить этим лесом густым, Мне не плакать тебе в плечо. Мне не ждать тебя ночью в свой старенький дом, Не смотреть на тебя в окно. Мне не гладить шелк твоих русых волос, Не смотреть в отраженье души. Мне не ждать, мне не жить, даже просто не петь - Закрома без тебя пусты. Я впитала в себя темы песен твоих, Как сухая земля - дождь. Телефонный звонок, где-то скрипнула дверь - То надежда, что ты идешь. По земле ли, по небу - не все ли равно, Как приходят к нам ангелы в ночь. Ты - чужая сестра, кто-то брат для тебя. Кто-то мать, а кто-то и дочь. Пусть тепло твоих рук согревает ту, Триединой ставшей когда-то. Пусть устанут слова рассыпаться в устах Незатейливым легким стаккато. Расхвалила весна краски мрачного дня, Ну, а я то поверила ей, Побежала, в закрытую стукнулась дверь, Но от этого стала теплей. Я - путник, идущий к восходу звезды. Ты - принц, ты - ласковый шут. Мне с тобой не ходить этим лесом густым. Каждый свой выбирает маршрут.

Здание красят в желтый цвет. Здание красят в серый. Лестниц знакомых каменный блеск, Как снег не сошедший, белый. Иду по сонным этажам На свой четвертый полюс. Иду туда, где никогда Твой не услышу голос. Иду туда, где никогда Твой не услышу голос. Здание красят в розовый цвет. Былое под краску канет. А четкий на снегу твой след - Он до сих пор не тает. Окно распахнуто в февраль. Цветы среди зимы. Ушла без нас. Не дождалась Ты собственной весны. Ушла без нас. Не дождалась Ты собственной весны. Ставлю свечи в изголовье Мной непонятой любви. Случай сгущает палитру сезона, А мы, как и прежде, в стихах говорим. А что слова? Теперь ты - тень. Себя виню я в том, Что ты тогда не через дверь Покинула свой дом. Что ты тогда не через дверь Покинула свой дом.

Руки в брюки, пальцы в кольца в непогоду добровольцем Спешу направиться. Нету снега, нету солнца дождь, да дней последних донце, Но мне это нравится. Припев: А из старого авто звуки скерцо и клаксон, Вытанцовывают с моим сердцем в унисон. Дождь мешается с Невою, и быстрей несет река, Так бывает, когда долго плачут облака. Спаса мокрые узоры чистых голубых кровей, Да нищих пробуждают взоры, возбуждают королей. Припев: А по старому авто все также дождь стучит, То зарядит под танго, то под фокстрот переиначит. А Казань по два крыла подальше от затей, Поближе к божьей матери собрала людей, А я по перспективе мимо граций и коней, Иду себе, бреду по городу дождей. Вот и старое авто все также сушит якоря, Реки, что по Невскому текут в открытые моря. На соборы, купола льет как из ведра, Полируя каждый штрих творения Петра. Припев: А из старого авто звуки скерцо и клаксон, Вытанцовывают с моим сердцем в унисон. А из старого авто звуки скерцо и клаксон, Вытанцовывают с моим сердцем в унисон. И лады не строит моя промокшая гитара, Он знай себе круги рисует уже выше ординара. Да Бог, он когда меня родил, он угодил, он угадал, Питером меня вскормил, в Питере меня создал. Припев: И вот без потоков свыше, без шороха по крышам, Жизнь моя не бьется, не звучит, не пишет песен. Руки в брюки, пальцы в кольца в непогоду добровольцем Спешу направиться. Нету снега, нету солнца дождь, да дней последних донце, Но мне это нравится. Мне это нравится.

Я уйду так же тихо, как когда-то пришла — Ни рыданий, ни крика, ни взмаха крыла. Словно снег на ресницах, подсохшая соль, А в душе затаится нестерпимая боль. Я возьму и забуду твоих губ тишину, Просто плакать не буду — ведь теперь ни к чему. Я не стану искать теплоту твоих рук, Я сумею понять неизбежность разлук. Уходить надо гордо в золоченье побед, Чтоб оставить надолго в твоей памяти след, Я ж останусь безлика — что была, не была… Я уйду так же тихо, как когда-то пришла. Я возьму и забуду твоих губ тишину, Просто плакать не буду — ведь теперь ни к чему. Я не стану искать теплоту твоих рук, Я сумею понять неизбежность разлук. Уходить надо гордо в золоченье побед, Чтоб оставить надолго в твоей памяти след, Я ж останусь безлика — что была, не была… Я уйду так же тихо, как когда-то пришла.

Пришли чужие, никем не стали, Под свитерами – сердца из стали. Они уходят. Они вернутся. Я отскребаю свечу от блюдца. А ты не слышишь, ты за лесами. Ты меришь дни, как и я, часами. А надо – вздохами или снами: Узнаешь, что завтра будет с нами. И мы заплатим им малый выкуп За то, чтоб снова к зиме привыкнуть. И все чужие склонят колени, Услышав в небе ни вздох, ни пенье. Ты дашь мне руку, ты вынешь душу, И все построенное разрушив. И я с тобой, а не я – то кто же? Мы будем счастливы, если сможем... Пришли чужие, никем не стали, Под свитерами – сердца из стали. Они уходят. Они вернутся. Я отскребаю свечу от блюдца.

Сказка, Вы зачем так далеко? Солнце Вас пленило так легко. Сменили плоть на землю, Дожди на виноград, Ведь фрукты слез соленых Вкуснее во сто крат. Сказка, Вы так бледнели при свечах. Бледность Исчезла в солнечных лучах. Стены Печально-пепельных тонов Проигрывают Множеству сортов. Сказка, Вы приезжали к нам на бал. Вас Прекрасный принц сопровождал Но Замерзнув в холоде дворцов Сбежали Вы от нас В конце концов. Сказка, В очаровательном огне Море И звездный шепот при луне, Но Вам, мадам, Настанет день, возьмет Тоска и грусть Билет на самолет

Я вновь ухожу, но теперь навсегда. Мне мысли былые заменят года. Пусть время поможет мне к цели прийти. Пусть время залечит все раны тоски. От родного порога ведёт нас дорога, — путь вечных разлук, беспечных подруг, мимолётных огней, путь нам близких людей. К родному порогу ведут нас дороги нам памятных дней, судьбы виражей, дороги любви. Бывает, иду я по иглам судьбы. Порой устаю, не хватает мне сил. Как слепая в ночи, страх пути затая, за кого-то держусь, а кто-то держит меня. От родного порога ведёт нас дорога, — путь вечных разлук, беспечных подруг, мимолётных огней, путь нам близких людей. К родному порогу ведут нас дороги нам памятных дней, судьбы виражей, дороги любви. 1988

Вот и ты, но в сгоревшем дому не протянут руки. Мы привыкли, но верить всему - мы же не дураки. Забирай все, что может вместить с легкой дрожью ладонь, Теплый пепел по ветру пусти светлоокий огонь. Этот день нам не сможет вернуть все чем жить не пришлось. Не словами тебя буду звать, а касанью волос. Но таких не придумано слов, что бы понятым быть, Себя раня последней стрелой - запрещаю любить. Этот день нам не сможет вернуть все чем жить не пришлось. Не словами тебя буду звать, а касанью волос. Но таких не придумано слов, что бы понятым быть, Себя раня последней стрелой - запрещаю любить.

А что-то прожито и что-то понято. И мне доказано рассудку вопреки. А что забудется, ведь то не сбудется. И мне пора уже итог свой подвести, и мне пора уже итог свой подвести. А все, что прожито - не запорошено, и все свежо и ново, будто в первый раз. Да только годы, годы, годы, годы, годы, годы вдаль торопятся, словно кони на дистанции к заветной финишной черте уносятся. Да только годы, годы, годы, годы, годы, годы вдаль торопятся, словно кони на дистанции к заветной финишной черте уносятся. А что же прожито, а что же понято? Какие истины открыла для себя? А правил тысячи, а истин множество. И все же исповедь - вот первая звезда. И все же исповедь - вот первая звезда. Про все что прожито и все, что понято, хочу от многих я услышать тот рассказ. Да только люди, люди, люди, люди, люди недоверчивы, словно птицу позовешь, та прилетит и снова вмиг отвертится. Да только люди, люди, люди, люди, люди недоверчивы, словно птицу позовешь, та прилетит и снова вмиг отвертится. Ведь что-то прожито, ведь что-то понято. Теперь смогу вас от ошибок уберечь всех вас, кто в памяти и с незапамятных , всех вас обнять хочу и сердца не жалеть. Всех вас обнять хочу и сердца не жалеть. Про всё, что прожито, и всё, что понято, желаю в песнях и стихах вам рассказать. Да только рифмы, рифмы, рифмы, рифмы, рифмы всё не клеятся, как и жизнь - не все поэзия, и прозе место уступать случается. Да только рифмы, рифмы, рифмы, рифмы, рифмы всё не клеятся, как и жизнь - не все поэзия, и прозе место уступать случается

Назло угрюмым октябрям и краденым дворам, Она оставила себя на перекрёстках рам. В одной руке держала ключ - в другой держала дверь И капал из свинцовых туч, холодный пот потерь. Кто может быть в себе самом - тот может просто быть. За занавешенным окном, ей есть кого любить, Ей есть кому испачкать свет непроходимых глаз И на оранжевом окне, нарисовать алмаз. Назло угрюмым октябрям и краденым дворам, Она оставила себя на перекрёстках рам. И пусть она сняла себя с распятья на окне, Я посмотрю из октября, как будет таять снег.

Ночь протянула руки, израненная метеоритами, одетая в звездные брюки, лунным сиянием умытая, Ночь, пожертвуй покоем! Ночь, я вечно с тобой! Я светом тебя не обижу, я солнечный день ненавижу. Возьми меня в царство планет без людей, освободи от смертельных идей! Твой вольный блестящий полет от жажды моей не уйдет! Ночь, я света сильней! Ночь, ночь, ты будешь моей! И с этой последней строкой не быть тебе больше одной! Ночь, нам врозь, уж, довольно, ночь, мне без тебя так больно. Когда не торопишься ты с приходом, не слышу я слов, не вижу природы. Ночь!.. Ночь, пожертвуй покоем! Ночь, я вечно с тобой! Я светом тебя не обижу, я солнечный день ненавижу. Замедленным шагом без лжи и кокетства возьми в сыновья мое странное детство,- оно так мешает в пути, оно не дает мне уйти. Ночь, живи! Я плачу, Ночь, я так хочу, оставив Земле пробужденье, наняться к тебе в услуженье. Ночь, нам врозь, уж, довольно! Ночь, мне без тебя так больно. Когда не торопишься ты с приходом, не слышу я слов, не вижу природы. Ночь!.. Ночь, я света сильней! Ночь, ты будешь моей! И с этой последней строкой не быть тебе больше одной, Ночь! 1991

Пару часов и железная птица снова похитит тебя. Сколько продлится твое расстоянье? Сколько протянется лет? Жить в ожидании жизни возможно, хуже, когда её нет. Припев: Она будет там, где лето уходит в осень. Она будет там, где пьют по ночам вино. Она будет там, где скучает асфальт по колёсам. Она будет с теми, кто был от неё далеко, далеко. Ты покидаешь мой город, и завтра станет бессмысленным путь. В ритмах дождя уходящего лета меня оставляешь тонуть. Там, где стареют еще не родившись, где шут себя мнит королём, Уж лучше быть рыбой, способной пуститься в море за кораблём. Припев: Она будет там, где лето уходит в осень. Она будет там, где пьют по ночам вино. Она будет там, где скучает асфальт по колёсам. Она будет с теми, кто был от неё далеко, далеко. Ночь обозначила выход к спасенью песней трамвайных рельс. Всё решено. И теперь, как молитва, дата вылета рейса. Kтo-тo из старых знакомых мне скажет "Слушай, да ты не в себе!" Мне наплевать. Я устала слать письма. Я уезжаю к тебе. Припев: Мы будет там, где лето уходит в осень. Она будет там, где пьют по ночам вино. Она будет там, где скучает асфальт по колёсам. Она будет с теми, кто был от неё далеко, далеко.

Отчего мне нынче ночью спится лучше, чем в раю, От чего я, просыпаясь, улыбаюсь и пою. На мозги не давит серость,скука завтрашнего дня, Мне легко - все потому что я увидела тебя. Припев: Ангел, ангел, белый ангел во плоти. Голос твой - звучанье грусти и любви. Озера глаз, в которых сладостно тонуть, Глоток в жару, огонь смотрящий в темноту. У тебя есть брат с сестрою, у меня есть крепкий чай, Я мечтаю стать собою, ты мечтаешь не скучать. Ты разбужен лестью лживых, я уж ночью не спала, Ты кричишь всем тем, кто слышит, а я пою лишь для тебя. Припев: Ангел, ангел дай мне силы стать мудрей, Ты верни моих утерянных друзей. Подними с колен упавшего в пути, И лети, от дел житейских отдохни. Черный день стал белым-белым, мы не виделись с весны, Закружили вихрем нежным незабытые мечты. Но и этого веселья полно выпито вина, Снова голос телефонный прерван криками гудка. Припев: Ангел, ангел дай мне веру, чтобы ждать, Дай мне день, чтоб тебе его отдать. Жизнь моя - одна лишь горсточка зерна, Что сеешь ты - то прорастает навека. Ангел, ангел, белый ангел во плоти. Голос твой - звучанье грусти и любви. Озера глаз, в которых сладостно тонуть, Глоток в жару, огонь смотрящий в темноту.

В твою честь я пью зеленый чай, Моя трезвость не знает границ. Смелость берет города, а моя Набирает терпение в шприц. Мне не нужен для памяти больший объем, Чем тот, что есть у меня. В моем сердце достаточно камер, Чтоб надежно хранить там тебя. И тому кто решился плыть за буйки, За плечами не нужен груз. В легких соленым выдохом прочь, Я больше сюда не вернусь. Припев: Но если ты скажешь: "Побудь со мной". Все тут же просохнут моря. Пешком ползком добегу долечу, Чтоб снова укрыть им тебя. В твою честь я жгу мосты за спиной, Мне мало наломанных дров. Ты посмотри как танцует огонь, Моих сигнальных костров. Я просто готова с тобою летать, Но такой не набрать высоты. И как ни ныряй мне все не достать, До дна твоей глубины. Материя неба торопит мой пульс, Я плотно укутана в ней. Теперь мои пальцы танцуют блюз, На стоптанных клавишах дней. Припев: Но если ты скажешь: "Спой мне еще". Я буду искать слова. Я лучший орнамент сплету из нот, Чтоб только укрыть им тебя. Материя неба торопит мой пульс, Я плотно укутана в ней. Теперь мои пальцы танцуют блюз, На стоптанных клавишах дней. Припев: Но если ты скажешь: "Спой мне еще". Я буду искать слова. Я лучший орнамент сплету из нот, Чтоб только укрыть им тебя. В твою честь я пью зеленый чай, Моя трезвость не знает границ. Смелость берет города, а моя Набирает терпение в шприц. Мне не нужен для памяти больший объем, Чем тот, что есть у меня. В моем сердце достаточно камер, Чтоб надежно хранить там тебя.

Когда устанешь, скажи, что не права, скажи, что осень вошла в свои права, что солнце больше не греет ни черта: остыли море, берег, горы, ветер и луна! А нынче белым мелом посыпает всё кругом — зима одетая в кафтан, расшитый серебром. В её руке — звенящий бубен, а в другой — метла, она дорожки, что ведут к тебе все замела! Когда устанешь, тетради нотный лист раскрой и может, ты сочинишь каприс. Настрой гитару — принцессу кратких снов и не держи комок, в руке зажатый, нежных слов! А нынче белым мелом... Когда устану, я в последний свой приют приду, пусть даже там никого не ждут, весенним ветром влечу в свой рок-н-ролл, в процессе этом позабыв где потолок, где пол! А нынче белым мелом... 22.12.1991

Я прошлых лет тома листаю И страсти дней былых читаю. Там не хватает многих слов, Там вместо точек кляксы снов, Там буквы путают места И пустота на пол-листа. Припев: Все сначала, хочу сегодня я начать! Всю сначала, хочу я жизнь переписать! Я зачеркну пустые лица, я погашу над ними свет, Оставлю только те страницы, ошибок на которых нет! Здесь мне пришлось искать дорогу. Я заплутала здесь немного. Кругом была слепая ночь — Мне было некому помочь. Воды так много утекло. Я билась бабочкой в стекло. Лишь через сотни тысяч лет Найду в снегу я нужный след. На склоне Млечного Пути Удастся мне тебя найти, Тогда смогу тебя обнять И прошептать: "Ну сколько можно ждать?" Припев: Все сначала, хочу сегодня я начать! Всю сначала, хочу я жизнь переписать! Я зачеркну пустые лица, я погашу над ними свет, Оставлю только те страницы, ошибок на которых нет! Своих не узнаю я рук! Рисую звезды вместо букв. Но просит лист распятья слов, А вместо точек — кляксы снов. И я зачеркиваю дни, но повторяются они…

Добуду слов, чтоб не забыть. Забудусь сном, чтобы уплыть К тем берегам, которым счету нет, Где смыт волною след. Доверю ветру паруса, тугой пусть сделает их грудь. Мой путь, как скомканный листок черновика. Да, ну и пусть... Меня научат небеса, и я сюда вернусь. Когда замкнется круг, затопят все мои причалы, Он даст мне знак уйти, а значит - всё начать сначала. Тогда я стану ветром, тогда я стану ветром В твоих незаплетенных волосах. Узнаю, как тут дальше жить, Как эту реку переплыть И переплавить боль бессмыслицы в строку. Да, я смогу. К твоей душе, как и тогда, ведет крутых ступеней спуск. Мой путь, как стоптанной подошвы нагота. Да, ну и пусть. Меня подхватят небеса, и я сюда вернусь. Когда замкнется круг, затопят все мои причалы, Он даст мне знак уйти, а значит - всё начать сначала. Тогда я стану ветром, тогда я стану ветром В твоих незаплетенных волосах. Когда замкнется круг, затопят все мои причалы, Он даст мне знак уйти, а значит - всё начать сначала. Тогда я стану ветром, тогда я стану ветром В твоих незаплетенных волосах. Тогда я стану слышишь ветром, тогда я стану точно ветром В твоих незаплетенных волосах.

Ты - пламя живое сгоревшей свечи, смотри на меня через ночь и молчи. Ты знаешь всю правду, ты видишь всю ложь, ты чувствуешь боль, ты простишь и поймешь. Ты - пламя живое сгоревшей свечи. В закатной стране, там, где всходит звезда, живешь ты навеки, но смотришь сюда. И взгляд, помогающий падшему встать, ни время не гасит, ни темнота. Ты - пламя живое сгоревшей свечи. Мы встретимся, все исполняется в срок. И слезы мои в свой вернутся исток. Ты скажешь "привет!", на каком языке, Ты скажешь "привет!" на каком языке, и вместе в закат, вместе вниз по реке.

Белые церкви над Родиной там, где одна я. Где-то река, как тоска, затянув перешеек. Черные птицы летят надо мной, как мишени. Кони бегут и бегут, обгоняя деревья. Вот и шоссе, легкий запах осеннего дыма. Лето сгорело, остались последние гнезда. Рваный октябрь, и рощи проносятся мимо. Вот и река, как тоска, что осталось за ними? Припев: Я пролечу, прокричу, словно осени птица. Всё, что случится, на веру приму, кроме смерти. Около ветра, как где-то река возле листьев. Возле любви и не так далеко от столицы. Я пролечу, прокричу, словно осени птица. Всё, что случится, на веру приму, кроме смерти. Около ветра, как где-то река возле листьев. Возле любви и не так далеко от столицы. Вот и деревья, в лесу им не страшно ли ночью? Желтые фары роняют огни, и за ними Тени бегут, и бросаются тени на рощи. Мокрый асфальт отражается в коже любимых. Белые церкви и вечные наши забавы, Всё остается, осталось и, вытянув шеи, Кони бегут и плывут, окунаются в травы, Черные птицы снуют над своим отражением. Всё остается. Так здравствуй, моя запоздалость! Я не найду, потеряю, но что-то случится. После меня, в этом мире кому-то осталась Рваная осень, как сбитая выстрелом птица. Всё остается. Так здравствуй, моя запоздалость! Я не найду, потеряю, но что-то случится. После меня, в этом мире кому-то осталась Рваная осень, как сбитая выстрелом птица. Припев: Я пролечу, прокричу, словно осени птица. Всё, что случится, на веру приму, кроме смерти. Около ветра, как где-то река возле листьев. Возле любви и не так далеко от столицы. Всё остается. Так здравствуй, моя запоздалость! Я не найду, потеряю, но что-то случится. После меня, в этом мире кому-то осталась Рваная осень, как сбитая выстрелом птица. Всё остается. Так здравствуй, моя запоздалость! Я не найду, потеряю, но что-то случится. После меня, в этом мире кому-то осталась Рваная осень, как сбитая выстрелом птица.

Ко мне ангел седой приходил поутру. Он был болен, метался в горячем бреду. Звал меня то ли в ад, то ли в рай, Все просил — «Выбирай!» Он обжег свои крылья в полете ко мне, Схоронил свою душу в священной золе, Равнодушие встречных глаз Принимал за отказ. Он был добрым, он плакал, встречаясь со злом. Он хотел меня взять и укутать теплом. Я ж пред ним не открыла застывшую дверь, Я сказала ему: «Не теперь!» Говорили потом, что он быстро старел, Черным стал, позабыв, что когда-то был бел, Что из дома, где жил ангел мой, Вышел черт вчера дикий, хромой. Он исчез в темноте, но твердила молва, Что тащил по земле он два белых крыла. И пред тем, как в ночи пропал, Обернулся и захохотал.

Только там, где алым метит Солнце спину горизонта, Где сирень кудрявит ситец И поёт прибой. Где пушистая пшеница И как лезвие - осока, Где парящей в небе птицей - Голос твой. Там мои обнимешь плечи, Ветром волосы встревожишь. Только там открыты двери Нам с тобой! Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих. Скоро... Только там, где горным соком Грудь земли ласкают реки, Где глаза глядят на север С ледяной тоской. Где обшарпанное время Патефон иглою лечит, Где, как Парки, пляшут тени Танец свой. Там мои услышишь речи, Водопады слов уронишь. Только там открыты двери Нам с тобой! Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих. Скоро... Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих...

Вот и настало время скитаний, Время дневных и безгрешных свиданий, Время спасения вечной души, Время сказать: потерпи, не спеши. Время для тихой неузнанной песни, Время на время быть врозь, а не вместе, Время скрываться от правды и фальши, Время понять: что ближе, что дальше. Время расставить всё чётко и метко Время познаний — кто птица, кто клетка, Время на время меняться местами, Время молчать, пока нас не застали. Припев: Время сказать: не держу, отпускаю. Сердце в кулак, а ладонь разжимаю. Сердце в кулак, а ладонь разжимаю, Время сказать: «Не держу, отпускаю!» Но, не отрекаются любя… Помнишь? Не отрекаются любя! Проигрыш. Вот и настало время разлуки, Стрелы в колчан и разомкнуты руки — Время бежать в одиночку от стужи, Время понять, что ты больше не нужен. Время настроя прицелов на точность, Время проверки на гибкость и прочность, Время просвета и время пути, Время подняться и просто идти! Соло. Вот и настало время разлуки, Стрелы в колчан и разомкнуты руки — Время бежать в одиночку от стужи, Время понять, что ты больше не нужен. Время настроя прицелов на точность, Время проверки на гибкость и прочность, Время просвета и время пути, Время подняться и просто идти! Время летать в самолетах из стали, Время любить, когда нас перестали, Время немых, бестелесных ночей, Время сказать себе: «Снова ничей!» Припев: Время сказать: не держу, отпускаю! Сердце в кулак, а ладонь разжимаю, Сердце в кулак, а ладонь разжимаю, Время сказать: «Не держу, отпускаю!» Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Ты помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя!

Солнце выключают облака. Ветер дунул — нет препятствий. И текут издалека вены по запястью... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Долгие застынут лица. Мы изменимся не скоро. Отражает мокрый город самолетов вереницы. Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Улетаешь... Улетаешь... Над каштановым побегом, в переплетах Мураками... Я люблю тебя огромным небом! Я хочу любить тебя руками...

2002

В этом городе фонарей, мимолётных холодных встреч ты возьми меня, обогрей, ты сумей меня уберечь. В этом городе темнота, и никто меня не поймёт, когда губ твоих немота моё сердце вдруг обожжёт. В этом городе тишина и старинных домов оскал. Я кому-то ещё нужна, меня кто-то вчера искал. В этом городе уходил мой последний пустой трамвай. Средь заросших сырых могил ты мой новый приют узнай…

1992

Питер! Я умирать хочу под этот звук. Ветер унёс остатки жизни с моих рук. Светел был взгляд его, когда он улетал, Возвращался долг отдать, да, видно, не застал. Город унять дыхание не смог, не стал. Он вдруг тоже сразу как-то весь устал. Облегчить всю боль свою меня просил. Питер, милый, мне спасти тебя не хватит сил. А хочешь, так пойдем со мной в осенний путь? Я в дороге отогрею тебя как-нибудь. Отведу в тот край, где не смущает душу страх, А потом усну в твоих асфальтовых руках. Дождь вошел до основанья в твое тело. Кровь терять - лихое дело. Разрывы берегов сшиваются мостами, Серые каналы заметают кровь хвостами. Питер! Я в этом слове родилась и с ним в иной... Питер! От снежных бурь и до дождя ты - только мой. Если случится умирать на днях иль вдруг, То под эту музыку, под этот чудный звук Питер, Питер…

Мне с тобой не ходить этим лесом густым, Мне не плакать тебе в плечо. Мне не ждать тебя ночью в свой старенький дом, Не смотреть на тебя в окно. Мне не гладить шелк твоих русых волос, Не смотреть в отраженье души. Мне не ждать, мне не жить, даже просто не петь - Закрома без тебя пусты. Я впитала в себя темы песен твоих, Как сухая земля - дождь. Телефонный звонок, где-то скрипнула дверь - То надежда, что ты идешь. По земле ли, по небу - не все ли равно, Как приходят к нам ангелы в ночь. Ты - чужая сестра, кто-то брат для тебя. Кто-то мать, а кто-то и дочь. Пусть тепло твоих рук согревает ту, Триединой ставшей когда-то. Пусть устанут слова рассыпаться в устах Незатейливым легким стаккато. Расхвалила весна краски мрачного дня, Ну, а я то поверила ей, Побежала, в закрытую стукнулась дверь, Но от этого стала теплей. Я - путник, идущий к восходу звезды. Ты - принц, ты - ласковый шут. Мне с тобой не ходить этим лесом густым. Каждый свой выбирает маршрут.

Здание красят в желтый цвет. Здание красят в серый. Лестниц знакомых каменный блеск, Как снег не сошедший, белый. Иду по сонным этажам На свой четвертый полюс. Иду туда, где никогда Твой не услышу голос. Иду туда, где никогда Твой не услышу голос. Здание красят в розовый цвет. Былое под краску канет. А четкий на снегу твой след - Он до сих пор не тает. Окно распахнуто в февраль. Цветы среди зимы. Ушла без нас. Не дождалась Ты собственной весны. Ушла без нас. Не дождалась Ты собственной весны. Ставлю свечи в изголовье Мной непонятой любви. Случай сгущает палитру сезона, А мы, как и прежде, в стихах говорим. А что слова? Теперь ты - тень. Себя виню я в том, Что ты тогда не через дверь Покинула свой дом. Что ты тогда не через дверь Покинула свой дом.

Руки в брюки, пальцы в кольца в непогоду добровольцем Спешу направиться. Нету снега, нету солнца дождь, да дней последних донце, Но мне это нравится. Припев: А из старого авто звуки скерцо и клаксон, Вытанцовывают с моим сердцем в унисон. Дождь мешается с Невою, и быстрей несет река, Так бывает, когда долго плачут облака. Спаса мокрые узоры чистых голубых кровей, Да нищих пробуждают взоры, возбуждают королей. Припев: А по старому авто все также дождь стучит, То зарядит под танго, то под фокстрот переиначит. А Казань по два крыла подальше от затей, Поближе к божьей матери собрала людей, А я по перспективе мимо граций и коней, Иду себе, бреду по городу дождей. Вот и старое авто все также сушит якоря, Реки, что по Невскому текут в открытые моря. На соборы, купола льет как из ведра, Полируя каждый штрих творения Петра. Припев: А из старого авто звуки скерцо и клаксон, Вытанцовывают с моим сердцем в унисон. А из старого авто звуки скерцо и клаксон, Вытанцовывают с моим сердцем в унисон. И лады не строит моя промокшая гитара, Он знай себе круги рисует уже выше ординара. Да Бог, он когда меня родил, он угодил, он угадал, Питером меня вскормил, в Питере меня создал. Припев: И вот без потоков свыше, без шороха по крышам, Жизнь моя не бьется, не звучит, не пишет песен. Руки в брюки, пальцы в кольца в непогоду добровольцем Спешу направиться. Нету снега, нету солнца дождь, да дней последних донце, Но мне это нравится. Мне это нравится.

Я уйду так же тихо, как когда-то пришла — Ни рыданий, ни крика, ни взмаха крыла. Словно снег на ресницах, подсохшая соль, А в душе затаится нестерпимая боль. Я возьму и забуду твоих губ тишину, Просто плакать не буду — ведь теперь ни к чему. Я не стану искать теплоту твоих рук, Я сумею понять неизбежность разлук. Уходить надо гордо в золоченье побед, Чтоб оставить надолго в твоей памяти след, Я ж останусь безлика — что была, не была… Я уйду так же тихо, как когда-то пришла. Я возьму и забуду твоих губ тишину, Просто плакать не буду — ведь теперь ни к чему. Я не стану искать теплоту твоих рук, Я сумею понять неизбежность разлук. Уходить надо гордо в золоченье побед, Чтоб оставить надолго в твоей памяти след, Я ж останусь безлика — что была, не была… Я уйду так же тихо, как когда-то пришла.

Пришли чужие, никем не стали, Под свитерами – сердца из стали. Они уходят. Они вернутся. Я отскребаю свечу от блюдца. А ты не слышишь, ты за лесами. Ты меришь дни, как и я, часами. А надо – вздохами или снами: Узнаешь, что завтра будет с нами. И мы заплатим им малый выкуп За то, чтоб снова к зиме привыкнуть. И все чужие склонят колени, Услышав в небе ни вздох, ни пенье. Ты дашь мне руку, ты вынешь душу, И все построенное разрушив. И я с тобой, а не я – то кто же? Мы будем счастливы, если сможем... Пришли чужие, никем не стали, Под свитерами – сердца из стали. Они уходят. Они вернутся. Я отскребаю свечу от блюдца.

Сказка, Вы зачем так далеко? Солнце Вас пленило так легко. Сменили плоть на землю, Дожди на виноград, Ведь фрукты слез соленых Вкуснее во сто крат. Сказка, Вы так бледнели при свечах. Бледность Исчезла в солнечных лучах. Стены Печально-пепельных тонов Проигрывают Множеству сортов. Сказка, Вы приезжали к нам на бал. Вас Прекрасный принц сопровождал Но Замерзнув в холоде дворцов Сбежали Вы от нас В конце концов. Сказка, В очаровательном огне Море И звездный шепот при луне, Но Вам, мадам, Настанет день, возьмет Тоска и грусть Билет на самолет

Я вновь ухожу, но теперь навсегда. Мне мысли былые заменят года. Пусть время поможет мне к цели прийти. Пусть время залечит все раны тоски. От родного порога ведёт нас дорога, — путь вечных разлук, беспечных подруг, мимолётных огней, путь нам близких людей. К родному порогу ведут нас дороги нам памятных дней, судьбы виражей, дороги любви. Бывает, иду я по иглам судьбы. Порой устаю, не хватает мне сил. Как слепая в ночи, страх пути затая, за кого-то держусь, а кто-то держит меня. От родного порога ведёт нас дорога, — путь вечных разлук, беспечных подруг, мимолётных огней, путь нам близких людей. К родному порогу ведут нас дороги нам памятных дней, судьбы виражей, дороги любви.

1988

Вот и ты, но в сгоревшем дому не протянут руки. Мы привыкли, но верить всему - мы же не дураки. Забирай все, что может вместить с легкой дрожью ладонь, Теплый пепел по ветру пусти светлоокий огонь. Этот день нам не сможет вернуть все чем жить не пришлось. Не словами тебя буду звать, а касанью волос. Но таких не придумано слов, что бы понятым быть, Себя раня последней стрелой - запрещаю любить. Этот день нам не сможет вернуть все чем жить не пришлось. Не словами тебя буду звать, а касанью волос. Но таких не придумано слов, что бы понятым быть, Себя раня последней стрелой - запрещаю любить.

А что-то прожито и что-то понято. И мне доказано рассудку вопреки. А что забудется, ведь то не сбудется. И мне пора уже итог свой подвести, и мне пора уже итог свой подвести. А все, что прожито - не запорошено, и все свежо и ново, будто в первый раз. Да только годы, годы, годы, годы, годы, годы вдаль торопятся, словно кони на дистанции к заветной финишной черте уносятся. Да только годы, годы, годы, годы, годы, годы вдаль торопятся, словно кони на дистанции к заветной финишной черте уносятся. А что же прожито, а что же понято? Какие истины открыла для себя? А правил тысячи, а истин множество. И все же исповедь - вот первая звезда. И все же исповедь - вот первая звезда. Про все что прожито и все, что понято, хочу от многих я услышать тот рассказ. Да только люди, люди, люди, люди, люди недоверчивы, словно птицу позовешь, та прилетит и снова вмиг отвертится. Да только люди, люди, люди, люди, люди недоверчивы, словно птицу позовешь, та прилетит и снова вмиг отвертится. Ведь что-то прожито, ведь что-то понято. Теперь смогу вас от ошибок уберечь всех вас, кто в памяти и с незапамятных , всех вас обнять хочу и сердца не жалеть. Всех вас обнять хочу и сердца не жалеть. Про всё, что прожито, и всё, что понято, желаю в песнях и стихах вам рассказать. Да только рифмы, рифмы, рифмы, рифмы, рифмы всё не клеятся, как и жизнь - не все поэзия, и прозе место уступать случается. Да только рифмы, рифмы, рифмы, рифмы, рифмы всё не клеятся, как и жизнь - не все поэзия, и прозе место уступать случается

Назло угрюмым октябрям и краденым дворам, Она оставила себя на перекрёстках рам. В одной руке держала ключ - в другой держала дверь И капал из свинцовых туч, холодный пот потерь. Кто может быть в себе самом - тот может просто быть. За занавешенным окном, ей есть кого любить, Ей есть кому испачкать свет непроходимых глаз И на оранжевом окне, нарисовать алмаз. Назло угрюмым октябрям и краденым дворам, Она оставила себя на перекрёстках рам. И пусть она сняла себя с распятья на окне, Я посмотрю из октября, как будет таять снег.

Ночь протянула руки, израненная  метеоритами, одетая в звездные брюки, лунным сиянием умытая, Ночь, пожертвуй  покоем! Ночь, я вечно с тобой! Я светом тебя не обижу, я солнечный день ненавижу. Возьми меня в царство планет без людей, освободи от смертельных идей! Твой вольный блестящий полет от жажды моей не уйдет! Ночь, я  света сильней! Ночь, ночь, ты будешь моей! И с этой последней строкой не быть тебе больше одной! Ночь, нам врозь, уж,  довольно, ночь, мне без тебя так больно. Когда не торопишься ты с приходом, не слышу я слов, не вижу природы. Ночь!.. Ночь, пожертвуй покоем! Ночь, я вечно с тобой! Я светом тебя не обижу, я солнечный день ненавижу. Замедленным шагом без лжи и кокетства возьми в сыновья мое странное детство,- оно так мешает в пути, оно не дает мне уйти. Ночь, живи! Я  плачу, Ночь, я так хочу, оставив Земле пробужденье, наняться к тебе в услуженье. Ночь, нам врозь, уж,  довольно! Ночь, мне без тебя так больно. Когда не торопишься ты с приходом, не слышу я слов, не вижу природы. Ночь!.. Ночь, я света сильней! Ночь, ты будешь моей! И с этой последней строкой не быть тебе больше одной, Ночь!

1991

Пару часов и железная птица снова похитит тебя. Сколько продлится твое расстоянье? Сколько протянется лет? Жить в ожидании жизни возможно, хуже, когда её нет. Припев: Она будет там, где лето уходит в осень. Она будет там, где пьют по ночам вино. Она будет там, где скучает асфальт по колёсам. Она будет с теми, кто был от неё далеко, далеко. Ты покидаешь мой город, и завтра станет бессмысленным путь. В ритмах дождя уходящего лета меня оставляешь тонуть. Там, где стареют еще не родившись, где шут себя мнит королём, Уж лучше быть рыбой, способной пуститься в море за кораблём. Припев: Она будет там, где лето уходит в осень. Она будет там, где пьют по ночам вино. Она будет там, где скучает асфальт по колёсам. Она будет с теми, кто был от неё далеко, далеко. Ночь обозначила выход к спасенью песней трамвайных рельс. Всё решено. И теперь, как молитва, дата вылета рейса. Kтo-тo из старых знакомых мне скажет "Слушай, да ты не в себе!" Мне наплевать. Я устала слать письма. Я уезжаю к тебе. Припев: Мы будет там, где лето уходит в осень. Она будет там, где пьют по ночам вино. Она будет там, где скучает асфальт по колёсам. Она будет с теми, кто был от неё далеко, далеко.

Отчего мне нынче ночью спится лучше, чем в раю, От чего я, просыпаясь, улыбаюсь и пою. На мозги не давит серость,скука завтрашнего дня, Мне легко - все потому что я увидела тебя. Припев: Ангел, ангел, белый ангел во плоти. Голос твой - звучанье грусти и любви. Озера глаз, в которых сладостно тонуть, Глоток в жару, огонь смотрящий в темноту. У тебя есть брат с сестрою, у меня есть крепкий чай, Я мечтаю стать собою, ты мечтаешь не скучать. Ты разбужен лестью лживых, я уж ночью не спала, Ты кричишь всем тем, кто слышит, а я пою лишь для тебя. Припев: Ангел, ангел дай мне силы стать мудрей, Ты верни моих утерянных друзей. Подними с колен упавшего в пути, И лети, от дел житейских отдохни. Черный день стал белым-белым, мы не виделись с весны, Закружили вихрем нежным незабытые мечты. Но и этого веселья полно выпито вина, Снова голос телефонный прерван криками гудка. Припев: Ангел, ангел дай мне веру, чтобы ждать, Дай мне день, чтоб тебе его отдать. Жизнь моя - одна лишь горсточка зерна, Что сеешь ты - то прорастает навека. Ангел, ангел, белый ангел во плоти. Голос твой - звучанье грусти и любви. Озера глаз, в которых сладостно тонуть, Глоток в жару, огонь смотрящий в темноту.

В твою честь я пью зеленый чай, Моя трезвость не знает границ. Смелость берет города, а моя Набирает терпение в шприц. Мне не нужен для памяти больший объем, Чем тот, что есть у меня. В моем сердце достаточно камер, Чтоб надежно хранить там тебя. И тому кто решился плыть за буйки, За плечами не нужен груз. В легких соленым выдохом прочь, Я больше сюда не вернусь. Припев: Но если ты скажешь: "Побудь со мной". Все тут же просохнут моря. Пешком ползком добегу долечу, Чтоб снова укрыть им тебя. В твою честь я жгу мосты за спиной, Мне мало наломанных дров. Ты посмотри как танцует огонь, Моих сигнальных костров. Я просто готова с тобою летать, Но такой не набрать высоты. И как ни ныряй мне все не достать, До дна твоей глубины. Материя неба торопит мой пульс, Я плотно укутана в ней. Теперь мои пальцы танцуют блюз, На стоптанных клавишах дней. Припев: Но если ты скажешь: "Спой мне еще". Я буду искать слова. Я лучший орнамент сплету из нот, Чтоб только укрыть им тебя. Материя неба торопит мой пульс, Я плотно укутана в ней. Теперь мои пальцы танцуют блюз, На стоптанных клавишах дней. Припев: Но если ты скажешь: "Спой мне еще". Я буду искать слова. Я лучший орнамент сплету из нот, Чтоб только укрыть им тебя. В твою честь я пью зеленый чай, Моя трезвость не знает границ. Смелость берет города, а моя Набирает терпение в шприц. Мне не нужен для памяти больший объем, Чем тот, что есть у меня. В моем сердце достаточно камер, Чтоб надежно хранить там тебя.

Когда устанешь, скажи, что не права, скажи, что осень вошла в свои права, что солнце больше не греет ни черта: остыли море, берег, горы, ветер и луна! А нынче белым мелом посыпает всё кругом — зима одетая в кафтан, расшитый серебром. В её руке — звенящий бубен, а в другой — метла, она дорожки, что ведут к тебе все замела! Когда устанешь, тетради нотный лист раскрой и может, ты сочинишь каприс. Настрой гитару — принцессу кратких снов и не держи комок, в руке зажатый, нежных слов! А нынче белым мелом... Когда устану, я в последний свой приют приду, пусть даже там никого не ждут, весенним ветром влечу в свой рок-н-ролл, в процессе этом позабыв где потолок, где пол! А нынче белым мелом...

22.12.1991

Я прошлых лет тома листаю И страсти дней былых читаю. Там не хватает многих слов, Там вместо точек кляксы снов, Там буквы путают места И пустота на пол-листа. Припев: Все сначала, хочу сегодня я начать! Всю сначала, хочу я жизнь переписать! Я зачеркну пустые лица, я погашу над ними свет, Оставлю только те страницы, ошибок на которых нет! Здесь мне пришлось искать дорогу. Я заплутала здесь немного. Кругом была слепая ночь — Мне было некому помочь. Воды так много утекло. Я билась бабочкой в стекло. Лишь через сотни тысяч лет Найду в снегу я нужный след. На склоне Млечного Пути Удастся мне тебя найти, Тогда смогу тебя обнять И прошептать: "Ну сколько можно ждать?" Припев: Все сначала, хочу сегодня я начать! Всю сначала, хочу я жизнь переписать! Я зачеркну пустые лица, я погашу над ними свет, Оставлю только те страницы, ошибок на которых нет! Своих не узнаю я рук! Рисую звезды вместо букв. Но просит лист распятья слов, А вместо точек — кляксы снов. И я зачеркиваю дни, но повторяются они…

Добуду слов, чтоб не забыть. Забудусь сном, чтобы уплыть К тем берегам, которым счету нет, Где смыт волною след. Доверю ветру паруса, тугой пусть сделает их грудь. Мой путь, как скомканный листок черновика. Да, ну и пусть... Меня научат небеса, и я сюда вернусь. Когда замкнется круг, затопят все мои причалы, Он даст мне знак уйти, а значит - всё начать сначала. Тогда я стану ветром, тогда я стану ветром В твоих незаплетенных волосах. Узнаю, как тут дальше жить, Как эту реку переплыть И переплавить боль бессмыслицы в строку. Да, я смогу. К твоей душе, как и тогда, ведет крутых ступеней спуск. Мой путь, как стоптанной подошвы нагота. Да, ну и пусть. Меня подхватят небеса, и я сюда вернусь. Когда замкнется круг, затопят все мои причалы, Он даст мне знак уйти, а значит - всё начать сначала. Тогда я стану ветром, тогда я стану ветром В твоих незаплетенных волосах. Когда замкнется круг, затопят все мои причалы, Он даст мне знак уйти, а значит - всё начать сначала. Тогда я стану ветром, тогда я стану ветром В твоих незаплетенных волосах. Тогда я стану слышишь ветром, тогда я стану точно ветром В твоих незаплетенных волосах.

Ты - пламя живое сгоревшей свечи, смотри на меня через ночь и молчи. Ты знаешь всю правду, ты видишь всю ложь, ты чувствуешь боль, ты простишь и поймешь. Ты - пламя живое сгоревшей свечи. В закатной стране, там, где всходит звезда, живешь ты навеки, но смотришь сюда. И взгляд, помогающий падшему встать, ни время не гасит, ни темнота. Ты - пламя живое сгоревшей свечи. Мы встретимся, все исполняется в срок. И слезы мои в свой вернутся исток. Ты скажешь "привет!", на каком языке, Ты скажешь "привет!" на каком языке, и вместе в закат, вместе вниз по реке.

Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз. Я вернулась сюда, так глотай же скорей Рыбий жир ленинградских ночных фонарей. Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз, Узнавай же скорее декабрьский денёк, Где к зловещему дегтю подмешан желток, Припев: Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У меня еще есть адреса, По которым найду голоса. Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У тебя телефонов твоих номера, Я ещё не хочу умирать. Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз, Я на лестнице чёрной живу, и в висок Ударяет мне вырванный с мясом звонок. Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз, И всю ночь напролёт жду гостей дорогих, Шевеля кандалами цепочек дверных. Припев: Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У меня еще есть адреса, По которым найду голоса. Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У меня телефонов твоих номера, Я ещё не хочу умирать. Ленинград! Ленинград! Ленинград!... Я ещё не хочу умирать... Ленинград... Я ещё не хочу умирать... Ленинград... Я ещё не хочу умирать... Ленинград... Я ещё не хочу умирать... (Cтихи О. Мандельштама)

По осколкам бежал пустырями, И сиянье небес У подъемного крана клубилось? Неужели не я? Что-то здесь навсегда изменилось. Кто-то новый царит, Безымянный, прекрасный, всесильный. Над Отчизной горит, Разливается свет тёмно-синий, А в глазах у борзых Мельтешат фонари по цветочку, Кто-то вечно идёт возле новых домов в одиночку. Значит, нету разлук. Значит, зря мы просили прощенья У своих мертвецов. Значит, нет для зимы возвращенья. Остаётся одно: По земле проходить бестревожно. Невозможно отстать. Обгонять - только это возможно. Поздравляю себя С этой ранней находкой, с тобою, Поздравляю себя С удивительно горькой судьбою, С этой вечной рекой, С этим небом в прекрасных осинах, С описаньем утрат за безмолвной толпой магазинов. Слава Богу, чужой. Никого я здесь не обвиняю. Никого не узнать. Я иду, тороплюсь, обгоняю. Как легко мне теперь, Оттого, что ни с кем не расстался. Слава Богу, что я на земле без отчизны остался. Не жилец этих мест, Не мертвец, а какой-то посредник, Совершенно один, Ты кричишь о себе напоследок: Никого не узнал, Обознался, забыл, обманулся, Слава Богу, зима. Значит, я никуда не вернулся. (стихи И.Бродского)

Путник милый, ты далече, Но с тобой я говорю. В небесах зажглися свечи Провожающих зарю. Путник мой, скорей направо Обрати свой светлый взор, Там живет дракон лукавый, Мой властитель с давних пор. Вот в пещере у дракона Нет пощады, нет закона. И висит на стенке плеть, Чтобы песен мне не петь. И дракон крылатый мучит, Он меня смиренью учит. Чтоб забыла детский смех, Чтоб стала лучше всех. Ты слишком уверен в своих руках, Ты думаешь, хватит сил. Нажатьем ладони бросать меня в прах Гостеприимных могил. И ты уверен в своих правах Увенчивать и свергать. Ты хочешь быть богом хотя бы в словах, Огнем заливая снега. Но, знаешь, твоя рука не сильней Той, что хранит меня. И я, повинуясь одной лишь ей, Стою, не боясь огня. И я, лишь ей покоряясь одной, Спокойно встречу твой взгляд. Мне жизнь возвратят за той стеной, Где вечно сияет сад. Путник милый, в город дальний Унеси мои слова, Чтобы сделался печальней Тот, кем я еще жива...

Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый Шар Земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной - Распущенной - и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Мне нравится еще, что вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе... Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя! Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! - Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами,- За то, что вы больны - увы! - не мной, За то, что я - увы больна! - не вами! Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! - Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами,- За то, что вы больны - увы! - не мной, За то, что я - увы больна! - не вами! (стихи М.Цветаевой, музыка М.Таривердиева)

Я знаю женщину: молчанье, Усталость горькая от слов, Живет в таинственном мерцанье Ее расширенных зрачков. Ее душа открыта жадно Лишь медной музыке стиха, Пред жизнью, дольней и отрадной Высокомерна и глуха. Неслышный и неторопливый, Так странно плавен шаг ее, Назвать нельзя ее красивой, Но в ней все счастие мое. Когда я жажду своеволий И смел и горд - я к ней иду Учиться мудрой сладкой боли В ее истоме и бреду. Она светла в часы томлений И держит молнии в руке, И четки сны ее, как тени На райском огненном песке. (сл. Н. Гумилёв)

Есть в дожде откровение — потаенная нежность. И старинная сладость примиренной дремоты, Просыпается с ним безыскусная песня, И трепещет душа усыпленной природы. Это землю лобзают поцелуем лазурным, Первобытное снова оживает поверье. Сочетаются Небо и Земля, как впервые, И великая кротость разлита в подвечерье. Роковое томленье по загубленной жизни, Неотступную думу: "Все напрасно, все поздно!" Или призрак тревожный невозможности утра И страдание плоти, где таится угроза. В этом сером звучанье пробуждается нежность, Небо нашего сердца просияет глубоко, Но надежды невольно обращаются в скорби, Созерцая погибель этих капель на стеклах. Тишине ты лепечешь первобытную песню И листве повторяешь золотое преданье, А пустынное сердце постигает их горько В безысходной и черной пентаграмме страданья. В сердце те же печали, что в дожде просветленном, Примиренная скорбь о несбыточном часе. Для меня в небесах возникает созвездье, Но мешает мне сердце созерцать это счастье.

И не то чтоб прямо играла кровь Или в пальцах затвердевал свинец Она дугой выгибает бровь И смеется как сорванец И еще умна как Гертруда Стайн И поется джазом как этот стих Но у нас не будет с ней общих тайн Мы останемся при своих Я устану пить и возьмусь за ум Университет и карьерный рост И мой голос в трубке зевая ртом Будет с нею игрив и прост Ведь прозрачен взор ее как коньяк И приветлив словно гранатомет Так что если что-то пойдет не так То боюсь она не поймет Да ее черты излучают блюз Или босса-нову когда пьяна Если я случайно в нее влюблюсь Это будет моя вина Я совсем боюсь не успеть того Что имеет вес и оставит след А она прожектором ПВО Излучает упрямый свет Да ее черты излучают блюз Или босса-нову когда пьяна Если я случайно в нее влюблюсь Это будет моя вина Ее свет совсем не дает уснуть Не дает себя оправдать ни в чем Но зато он целится прямо в суть Кареглазым своим лучом

Милая девочка, со мной не шути, Если поймаешь вдруг пламенный взгляд, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, рискуешь не скоро вернуться назад. Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, рискуешь не скоро вернуться назад. Остановись, опусти глаза, На встречу не двигаться, не смотреть, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг, ещё на четверть, на треть. Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг, ещё на четверть, на треть. Милая девочка, со мной не шути, Если окажется, что мы заодно, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, рискуешь надолго остаться со мной. Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, рискуешь надолго остаться со мной. Остановись, опусти глаза, Предупреждение последнее: стой! Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг, но ты снова со мной. Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, туда где ты снова со мной. Милая девочка, со мной не шути... Милая девочка, со мной не шути... Милая... (стихи и музыка И.Азбиля)

Не покидай меня, родная! Я столько лет тобой дышу, И каждый вечер, засыпая, Я о тебе Его прошу. В свой привычный дом Зовет к себе меня земля А небо шелестит дождем: "Иди ко мне, тут ждут тебя". Не покидай меня, родная! Я столько лет всего боюсь, Что даже ночью, умирая, Я за тебя Ему молюсь. В свой привычный дом Опять зовет к себе земля, А небо праведным дождем Кричит: "Беги, я жду тебя!" Не покидай меня, родная! Я столько лет тебя люблю, И каждым утром, просыпаясь, Тебя за все благодарю. В свой привычный дом Зовет, зовет к себе Земля, А небо терпеливо ждёт И молча смотрит на меня. В твой привычный дом Я загляну к тебе, Земля, А небо пасмурным дождём Прольётся тихо на меня. А небо пасмурным дождём Прольётся тихо на меня.

Я теряю тебя в этой мутной толпе, Я теряю тебя по крупицам, по клеткам С каждым мигом, пронёсшимся на высоте, Теплота уступает паутинам и сеткам. Я теряю тебя, мне тебя не найти, Я теряю тебя постепенно, построчно По-простому, как Золушка без десяти, И по-сложному, как фортепьяно настройщик. Я теряю тебя, словно звук, словно вкус, Забываю записывать, поздно - забыто! Я теряю, казах, я теряю, тунгус, Я теряю, альцгеймер – убита, убита! Моя память убита и ты вместе с ней, Умирай, умирай, не проси подаянья! Я теряю людей, я теряю людей, Я теряю наследников, имя теряя!.. Моя память убита и ты вместе с ней, Умирай, умирай, не проси подаянья! Я теряю людей, я теряю людей, Я теряю наследников, имя теряя!.. (стихи К.Левиной)

Нет неба, нет солнца без тебя. Как поле зимой без снега, душа моя. И где-то бродит вещий сон, мой сон. Так тревожен он, беспокоен он. Дай твоих мне родников речей испить до дна. Забери в объятья, в плен твой жаркий - не сбегу. Уберечь смогу, исполнить, Все что было, все что помню. Снова жизнь мою наполни. Уберечь смогу - исполнить. Нет неба, нет солнца без тебя. Как брошенный пес на дороге, душа моя. И снова бродит вещий сон, мой сон. Так тревожен он, беспокоен он. Дай надежд мне облаков седых над головой. Только ветер мне доносит свыше голос твой. Море, слышишь, брат мой вечный, Ты забудь свою беспечность. На волнах своих всесильных Ты верни меня к любимой. Нет неба, нет солнца без тебя...

Увидимся скоро? Не знаю, не знаю... Следы траекторий Оставив июлю и маю, Тепло меж ладоней Мы пустим по ветру, Нас время не тронет И километры. Увидишь меня ли? Не знаю, не знаю. Дороги из стали, А души как стаи Сорваться по кругу, Но небо бескрайне. По вечному стуку Сердец мы друг друга искали. Всегда находили? Не знаю, не знаю! Мы болью платили, Бездумно страницы листая Неписаных судеб. Ни ада, ни рая, Мы были, мы будем Я знаю, я знаю. муз. П.Малаховский, сл. К. Хохловой

Далеко как никогда Ближе только к крыльям ветер. Расстояний не заметят Ни минуты, ни года. Дальше только тишина, Только холод ожиданий, Лиц родных и расписаний, Самолетов небеса. Дальше только высота, Птичьих стай и отраженье Траектории движенья, Ниоткуда в никуда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим, Оставайся также в белом. У меня к тебе есть дело - Быть с тобой до седин. Всем термометрам назло, Я к тебе на ледоколах. У снегов свои приколы, Но у рук мое тепло. Ах как ночь луну разбудит, Снова мне бежать изгоем. Слишком этот мир запутан, Чтобы просто быть с тобою. Дальше только ты — весна! Оставайся частью света, Мне известны все приметы, Далеко и навсегда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим, Остаюсь как прежде смелой… Мне известны все пределы - Ты со мною на всю жизнь. Дальше только ты — весна! Оставайся частью света. Мне известны все ответы, Далеко и навсегда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим Остаюсь как прежде смелой. Мне известны все пределы - Я с тобою на всю жизнь…

Почему я не вижу здесь кораблей С парусами из дальних, из южных морей? Почему здесь нет ветра, не слышен прибой? Я хотел бы уехать и быть просто с тобой. Ведь мой дом как могила, как каменный склеп, Потому что я глух, потому что я слеп, И в глазах моих видно лишь зимнюю ночь, Этот страх подворотен, где ты идёшь прочь. Я искал своё место по следам на снегу, Но я понял, что больше так жить не могу. И я видел полмира, мне две тысячи лет, И на стыках путей - не один километр. Я не знаю, зачем я приехал сюда, Мне казалось, что здесь загоралась звезда. Я не знаю, откуда на щеке моей кровь. Здесь, похоже, война за любовь. И в этом бою - как из крана вино, И я пьян и убит под звездою давно. Дай мне выйти из этой войны с мечом, И чтоб было потом ещё Продолженье.

Процент сумасшедших в нашей квартире Увеличится, если ты не придёшь. И весна - не весна, если ты позабыла Свой город дождей, этот садик и дом. В коммунальной квартире - Содом и Гоморра, Кошки рожают, дети орут И посудой гремят соседские монстры, Курят, курят, и счастье куют. Припев: Весна, весна идёт! Весне дорогу! Весна, весна идёт! Весне дорогу! Но я понимаю, что всё тебе это Давно надоело и больше чем жить. Что нет пустоты, есть отсутствие веры, Что нет нелюбви, есть присутствие лжи. А март своим безразборчивым бредом Уложит в свой грунт тела молодых, Да так, чтоб не смог реаниматор В искусстве своём сам себя превзойти. Припев: Весна, весна идёт! Весне дорогу! Весна, весна идёт! Весне дорогу! И что из того, что расторгнуты связи? И что из того, что молчат провода? И что из того, что все песни похожи Одна на другую, а та - на тебя? В моей преисподней как будто бы людно, Но поздно сшивать уже рану край в край, И я разделяю все случаи жизни На что было "до" и после тебя! Весна, весна... Процент сумасшедших в нашей квартире Увеличится, если ты не придёшь. И весна - не весна, если ты позабыла Свой город дождей, этот садик и дом. В коммунальной квартире - Содом и Гоморра, Кошки рожают, дети орут И посудой гремят соседские монстры, Курят, курят, и счастье куют. Весна... Весна, весна... Весна, весна...

Белее белого сукна, Твоих волос легла волна. И потонули плечи в ней, Апрель себя со мной лишает сна. Две капли неба - взгляд и тень, Подола хитрый лабиринт По зеленеющей траве, Апрель снимает старый палантин. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. Пустыня горла, сад ресниц, Магниты ног - в педаль, и даль Мелькнет калейдоскопом лиц. А что ушло, того совсем не жаль. Над апельсиновым кустом, Еще мертва луна, но хмель И мед из каждого ствола Сочит, сочит разнузданный апрель. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить.

Ну почему же я вру тому, кто верно со мной? И языком по кривой метлой. Разгадывал не один, я точно помню — с тобой, что этот мир неспроста живой. Но в голове пустой звон, на языке дребедень, я проживаю чужой злой день. Да задери меня черт, хотя я здесь ни при чем. Уже не бьется в плечо приклад. Прощаю только себе и обвиняю во всем, что эта мутная жизнь принесла. Молиться буду потом, пока стою в стороне, глаза мои — снежный ком в вине. Спасибо всем, кто живой! Спасибо милой родне! Лежать по окрику «Стой!"не мне. Я забираю слова, я собираюсь идти, желайте трудностей мне в пути. До лунного фонаря, как бы он ни был далёк, я отмеряю себе свой срок…

Белые церкви над Родиной там, где одна я. Где-то река, как тоска, затянув перешеек. Черные птицы летят надо мной, как мишени. Кони бегут и бегут, обгоняя деревья. Вот и шоссе, легкий запах осеннего дыма. Лето сгорело, остались последние гнезда. Рваный октябрь, и рощи проносятся мимо. Вот и река, как тоска, что осталось за ними? Припев: Я пролечу, прокричу, словно осени птица. Всё, что случится, на веру приму, кроме смерти. Около ветра, как где-то река возле листьев. Возле любви и не так далеко от столицы. Я пролечу, прокричу, словно осени птица. Всё, что случится, на веру приму, кроме смерти. Около ветра, как где-то река возле листьев. Возле любви и не так далеко от столицы. Вот и деревья, в лесу им не страшно ли ночью? Желтые фары роняют огни, и за ними Тени бегут, и бросаются тени на рощи. Мокрый асфальт отражается в коже любимых. Белые церкви и вечные наши забавы, Всё остается, осталось и, вытянув шеи, Кони бегут и плывут, окунаются в травы, Черные птицы снуют над своим отражением. Всё остается. Так здравствуй, моя запоздалость! Я не найду, потеряю, но что-то случится. После меня, в этом мире кому-то осталась Рваная осень, как сбитая выстрелом птица. Всё остается. Так здравствуй, моя запоздалость! Я не найду, потеряю, но что-то случится. После меня, в этом мире кому-то осталась Рваная осень, как сбитая выстрелом птица. Припев: Я пролечу, прокричу, словно осени птица. Всё, что случится, на веру приму, кроме смерти. Около ветра, как где-то река возле листьев. Возле любви и не так далеко от столицы. Всё остается. Так здравствуй, моя запоздалость! Я не найду, потеряю, но что-то случится. После меня, в этом мире кому-то осталась Рваная осень, как сбитая выстрелом птица. Всё остается. Так здравствуй, моя запоздалость! Я не найду, потеряю, но что-то случится. После меня, в этом мире кому-то осталась Рваная осень, как сбитая выстрелом птица.

В небе, полном звёзд — имя твоё, В небе, полном любви — нет твоих глаз. Мы куплены все за сверкающий грош Фальшивых улыбок, бессмысленных фраз. В небе, полном звёзд — имя твоё, В небе, полном любви — нет тебя. Возвращаясь в своё пустое жильё, Ты приносишь с собой только след дождя. За твоей спиной усталость и боль, Только это всё ты не бери с собой. В ту дорогу, что я приглашаю тебя, Мы возьмём десять струн и четыре крыла. В небе, полном звёзд, ляжет наш путь, В небе, полном любви, сможем замкнуть Квартет наших мудрых и ласковых рук, Забвенью придав все тревоги разлук. Всё та же тональность и те же слова, Но с большей любовью говорю тебе: "Моя доминанта пусть будет слышна Сквозь шум самолетов и тающий снег!".

Ко мне ангел седой приходил поутру. Он был болен, метался в горячем бреду. Звал меня то ли в ад, то ли в рай, Все просил — «Выбирай!» Он обжег свои крылья в полете ко мне, Схоронил свою душу в священной золе, Равнодушие встречных глаз Принимал за отказ. Он был добрым, он плакал, встречаясь со злом. Он хотел меня взять и укутать теплом. Я ж пред ним не открыла застывшую дверь, Я сказала ему: «Не теперь!» Говорили потом, что он быстро старел, Черным стал, позабыв, что когда-то был бел, Что из дома, где жил ангел мой, Вышел черт вчера дикий, хромой. Он исчез в темноте, но твердила молва, Что тащил по земле он два белых крыла. И пред тем, как в ночи пропал, Обернулся и захохотал.

Ты моё дыхание облаком белым возьми. Ветром солёным, отчаянным, возьми... Ты моё сердцебиение остановить не спеши. Глазами разлукой уставшими, не торопи... Ты, как радуга по небу. Ты - солнце днём, ночью - луна. Слёзы твои - струны ливня тёплого. Ты - луна. Ты - моё присутствие, В отсутствии всяких причин, Раскрепощеньем закованное, без причин. Ты - моё противоречие. Кто может, тот должен летать. Рождённой летать трудно дышится - Ей должно летать. Ты моё дыхание нотой несмелой возьми, Стаями птиц очарованных, возьми...

Не тобой болеет сердце, Сердце бедное не жаль... А как в небе осень перцем В доме холод и печаль... Я укрою поцелуи Серой ниточкой дождя: День не кончен, день не начат, Если рядом нет тебя! Ни о том, что было раньше, Ни о том, что ждет теперь, Не расскажет мой приятель, Мой неласковый апрель... Ты пугливой ланью где-то Промелькнешь в лесах моих. Затуманенное небо Разливая на двоих. Не тобою сон тревожный, А как стану снова петь. Голос тихий, голос сложный На себя накличет смерть. И пойдет по горлу ветер, И откроются врата. Хоть и врозь, но все же вместе: Ты живешь, и я жива...

Мой взгляд сроднился с гладью стекла, За которым зима. Из январских туч крошит белый песок, Тревога давит висок. Как много дыма ушло из-под выдохов дней, Как хочется к ней. И кто бы дал мне ответ, какой длины стена От нее до меня. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет". На циферблате число стрелки взяло в плен - Это предел. День уткнулся в восток на старте и слёг. Вздремнуть бы часок. Но мысли и слух забыли про сон - Ждут в унисон. Слепое окно в своей немоте Твердит о тебе. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет"...

Уже не вернусь. И на землю успокоенье ночное спустится в теплую темень под одинокой луною. Ветер в покинутом доме, где не оставлю и тени, станет искать мою душу и окликать в запустенье. Будет ли кто меня помнить, я никогда не узнаю, да и найдется ли кто-то, кто загрустит, вспоминая. Но будут цветы и звезды, и радости и страданья, и где-то в тени деревьев нечаянные свиданья. И старое пианино в ночи зазвучит порою, но я уже темных окон задумчиво не открою.

Предчувствие смерти, как это ни странно, Возникло в подкорке моей, постоянно Беззвучием растёт в голове окаянной. Я жду твоей смерти, но как это странно. Разбросан по тактам, по нотам, по грифу Жизни и смерти крутой поединок. Памяти слепки - лишь признак кончины. Не сыграна ль вами роль первопричины? Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" А руки дрожат, набирая твой номер. Цифры на диске - и те со мной спорят. И был бы хоть повод для этакой ссоры, Но руки дрожат, набирая твой номер. Проклятье забвению, не слишком ли поздно! Прозреть и проспать - не так уж и сложно. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут! Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" На чаши весов легло равновесие! Ликуйте, философ! Ликуйте, созвездия! Свершились события с названием "жизнь", А следом за ними - "смерти" пажи. А я - подобие слабой улитки, Прячусь за рифмы, бегу за улыбки. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут? Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!"

Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове. Я иду по дороге. Звонкие травы улыбаются ветру, ветру и мне. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Молочный рассвет вдыхаю на палубе, И нежится пена на гребне волны. Волнуюсь и жду, мой ветряно-сказочный. С кем ты теперь раздуваешь костры? Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Такое даже на небе случается: Падают звезды, бледнеет луна. Если дождусь, скажу тебе, здравствуй я, Не покидай так надолго меня. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове... Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода.

Если б во мне были б слезы, Из глаз моих шел бы снег. А крылья, да что они могут, Когда им не с кем лететь? Мне стать бы твоей луною, Но небо окутал дождь. Вспахано поле ранней весною, А ты от него что-то ждешь. Мне стать бы горящей свечою В твоих чуть озябших руках, Но в них уже радость и горе, Ключи от дверей в никуда. Испить хоть глоток бы печали Из глаз уставших твоих. Мне листья напротив что-то шептали, Но мне не понять их язык. Осень. Растоплены печи, Только от них не теплей. В лютую стужу укроет тебя Какой-то чужой чародей. Ветер срывает ветки. Сказок прошла пора. Судьба расставит новые сети. Начнется другая игра. Кричал мне охрипший ворон Сквозь рамы оконных дыр: "Останься! Мечту не догонишь!" Он тоже, видать, был один. Тону ли в житейской ретине, Брожу ль в белоснежных горах, Ты во мне, как на картине, В вечно зеленых цветах. Если б во мне были б слезы, Из глаз моих шел бы снег. А крылья, да что они могут, Когда им не с кем лететь? Мне стать бы твоей луною, Но небо окутал дождь. Вспахано поле ранней весною, А ты по нему идешь.

Я пила чай, я смотрела кино. За последнюю тысячу лет Ничего со мной не произошло, Только на руки выпал снег. Я ещё бы жила может год, может два, Придаваясь иллюзиям века. Но я вышла во двор, ослепила глаза Мне луна... Мой энергетический вампир — ты. Портретом на стене, имплантантом во мне, Антигеном, возникшим внезапно. Распластала луна мой иммунитет Ко всему, что было страшно. Сто тысяч шагов от тебя до меня, Сто тысяч несказанных слов. Мой убийца со мной, мне теперь так легко С той бедой, что будет завтра. Мой энергетический вампир — ты. Быть тенью твоих предрассудков смешно. Я устала кричать в пространство. Ты поверь, мне давным-давно всё равно, Кто дарит тебе постоянство. Я спокойна, как смерть, холод дышит в лицо. Я - бикфордов шнур у обрыва. Поднесите свечу. И я вам пропою Песню последнего взрыва. Мой энергетический вампир — ты. Уберите меня c подмостков игры. Расскажите другую мне сказку. Я снова поверю, пойду туда, Где мне не наденут маску. Я бы рада идти, но дороги-то нет. Нет того, кто бы дал мне силу. Мне светит одна светлым ликом луна, Но только теперь уже в спину. Мой энергетический вампир - ты.

Я не знаю, как изменится твоё лицо, Когда ты повернёшься ко мне спиной. Подари мне желание быть просто рядом с тобой. А когда на твои загорелые плечи Уронит весна свои влажные сны, Ворвётся в мои безутешные речи, И выдохнет слово - "ты"... Ты так далеко, что хватит места для взлёта И есть где причалить чужим кораблям. Подари мне возможность С тобой побродить по полям. Я не знаю, кто из нас закрыл последнюю дверь И небрежно на пол уронил живые цветы, Но в клетке моей давно бесится зверь Оттого, что не видишь ты... То, как эти дни вслепую бьются о камни Твоих предрассудков, ты оставь их другим. Всё, что могу пожелать - нам остаться одним. И тогда, зачеркнув все лишние звуки, Ты сможешь коснуться моей тишины. И только лишь ночь её сможет нарушить Единственным словом - "ты"...

Белые люди в тёмных аллеях, как вас немного тут. Необъяснимо на воскресенье нелепо выпал карающий снег. Эта осень, апрельская осень. В доме зябко тебе. Я не знакома с тобой, но я не оставлю путь, тот, что ведёт к тебе, раскрепощая суть. Я не знакома с той, что обещала жить. Пленницей и строкой я всё равно буду жить. Белые люди в тёмных аллеях, зачем вы тут? Патриархальным, неонатальным сном, неприходящим днём, лоскутом детства, странною нежностью, кому ты дана? Я не знакома с тобой...

В доме плачут свечи. Лунный свет глядит в твое лицо. Как прекрасен наш вечер, мир полон песен, мир полон света. Здесь все твое и мое. Снова, как прежде мы в ливень теплый бежим босиком, не спеша. Снова, как прежде мир стал беспечным и звезд полночных музыка слышна. Хочу ,чтоб людям радость несли цветы и дети, был счастлив тот, кто хлеб растит, хранит нас от войны. Хочу, чтобы не в тягость была печаль разлуки, чтоб не было на свете лжи болезней и беды.

Время, о тебе я вновь пою Песню, что с весны в душе храню. Нет, нет, не про осенний дождь и тьму, Про вечную молодость, верность безмерную, Про светлую радость, друзей бескорыстных, про землю свою. Время, ты ценитель всех миров, Смотришь в нас с высоты седых веков, Нет, нет, не попрошу покоя я, Ты дай мне только силы, чтоб в век вступить счастливый, Не дай угаснуть сердцу без огня. Семь нот — уж не так это мало, Мы напишем ещё компанеллы. Сотни строф ждут великих талантов, Будет падать звезда для поэтов. Закружись, молодая планета, В вихре бодрого доброго танца. Подхвати эту песню, и с нами Пой про мирное небо и счастье. Жизнь, ты как вешняя вода, Мчишься от истоков в никуда. В миг, в час, когда я в мир уйду иной, Хочу оставить землю, друзьям — цветы и песни, Врагам — всё то, что понял о былом.

Вот и настало время скитаний, Время дневных и безгрешных свиданий, Время спасения вечной души, Время сказать: потерпи, не спеши. Время для тихой неузнанной песни, Время на время быть врозь, а не вместе, Время скрываться от правды и фальши, Время понять: что ближе, что дальше. Время расставить всё чётко и метко Время познаний — кто птица, кто клетка, Время на время меняться местами, Время молчать, пока нас не застали. Припев: Время сказать: не держу, отпускаю. Сердце в кулак, а ладонь разжимаю. Сердце в кулак, а ладонь разжимаю, Время сказать: «Не держу, отпускаю!» Но, не отрекаются любя… Помнишь? Не отрекаются любя! Проигрыш. Вот и настало время разлуки, Стрелы в колчан и разомкнуты руки — Время бежать в одиночку от стужи, Время понять, что ты больше не нужен. Время настроя прицелов на точность, Время проверки на гибкость и прочность, Время просвета и время пути, Время подняться и просто идти! Соло. Вот и настало время разлуки, Стрелы в колчан и разомкнуты руки — Время бежать в одиночку от стужи, Время понять, что ты больше не нужен. Время настроя прицелов на точность, Время проверки на гибкость и прочность, Время просвета и время пути, Время подняться и просто идти! Время летать в самолетах из стали, Время любить, когда нас перестали, Время немых, бестелесных ночей, Время сказать себе: «Снова ничей!» Припев: Время сказать: не держу, отпускаю! Сердце в кулак, а ладонь разжимаю, Сердце в кулак, а ладонь разжимаю, Время сказать: «Не держу, отпускаю!» Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Ты помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя!

Будем друг друга любить - Завтра нас расстреляют; Не пытайся понять, зачем, Не пытайся узнать, за что... Поскользнемся на влаге ночной, И на скользких тенях, что мелькают, Роняя тревожный свет На золотое пятно... Припев: Встань, встань в проеме двери, Как медное изваянье, Как бронзовое распятье, Встань, встань в проеме двери... Встань, встань в проеме двери, Как медное изваянье, Как бронзовое распятье, Встань, встань в проеме двери... Когда-то я был королём, А ты была королевой. Но тень легла на струну, И оборвалась струна... И от святой стороны Нам ничего не досталось, Кроме последней любви И золотого пятна... Припев: Встань, встань в проеме двери, Как медное изваянье, Как бронзовое распятье, Встань, встань в проеме двери... Встань, встань в проеме двери, Как медное изваянье, Как бронзовое распятье, Встань, встань в проеме двери... Встань, встань в проеме двери... Встань, встань в проеме двери...

Солнце выключают облака. Ветер дунул — нет препятствий. И текут издалека вены по запястью... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Долгие застынут лица. Мы изменимся не скоро. Отражает мокрый город самолетов вереницы. Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Улетаешь... Улетаешь... Над каштановым побегом, в переплетах Мураками... Я люблю тебя огромным небом! Я хочу любить тебя руками...

Золото моих волос Тихо переходит в седость. — Не жалейте! Всё сбылось, Всё в груди слилось и спелось. Спелось — как вся даль слилась В стонущей трубе окраины. Господи! Душа сбылась: Умысел твой самый тайный. Несгорающую соль Дум моих — ужели пепел Фениксов отдам за смоль Временных великолепий? Да и ты посеребрел, Спутник мой! К громам и дымам, К молодым сединам дел — Дум моих причти седины. Горделивый златоцвет, Роскошью своей не чванствуй: Молодым сединам бед Лавр пристал — и дуб гражданский.

Только там, где алым метит Солнце спину горизонта, Где сирень кудрявит ситец И поёт прибой. Где пушистая пшеница И как лезвие - осока, Где парящей в небе птицей - Голос твой. Там мои обнимешь плечи, Ветром волосы встревожишь. Только там открыты двери Нам с тобой! Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих. Скоро... Только там, где горным соком Грудь земли ласкают реки, Где глаза глядят на север С ледяной тоской. Где обшарпанное время Патефон иглою лечит, Где, как Парки, пляшут тени Танец свой. Там мои услышишь речи, Водопады слов уронишь. Только там открыты двери Нам с тобой! Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих. Скоро... Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих...

Увидимся скоро? Не знаю, не знаю... Следы траекторий Оставив июлю и маю, Тепло меж ладоней Мы пустим по ветру, Нас время не тронет И километры. Увидишь меня ли? Не знаю, не знаю. Дороги из стали, А души как стаи Сорваться по кругу, Но небо бескрайне. По вечному стуку Сердец мы друг друга искали. Всегда находили? Не знаю, не знаю! Мы болью платили, Бездумно страницы листая Неписаных судеб. Ни ада, ни рая, Мы были, мы будем Я знаю, я знаю. муз. П.Малаховский, сл. К. Хохловой

Хвала всем тем, кто был с тобой, Играя в то, что не любовь, Зовётся видящими мир Не только, как большой трактир. Хвала всем тем, кто на губах Твоих искал клеймо раба, Впивался в них, но не найдя, Стекал с тебя , как плоть дождя. Хвала всем тем, кто оттолкнул Твои ладони, кто в загул С тобой входил, как входят в ГУМ, Чтобы занять свой бедный ум. Хвала всем им — кто ты им всем? Они лишь тени насовсем. Вот и твоя, гляди, страна Тенями прошлого полна. Где все они? Их нет давно. Их яд разбавлен был. Их дно явилось мелким, краткой ночь. Они не ведали, что прочь Ты шёл от каждой с первых дней, Что лица их куски теней. Они ко мне тебя вели — Поклон им низкий до земли. Где все они? Их нет давно. Их яд разбавлен был. Их дно явилось мелким, краткой ночь. Они не ведали, что прочь Ты шёл от каждой с первых дней, Что лица их куски теней. Они ко мне тебя вели — Поклон им низкий до земли. Где все они? Их нет давно. Их яд разбавлен был. Их дно явилось мелким, краткой ночь. Они не ведали, что прочь Ты шёл от каждой с первых дней, Что лица их куски теней. Они ко мне тебя вели — Поклон им низкий до земли.

Если ты заповедник посредине пустыни, Где до сих пор гнездится надежда, Если ты тот оазис, столь редкостный ныне, Где бродят странники в белых одеждах, Если ты среди свалок железного лома Сохранила свою первозданность, Это значит, что я хочу быть твоим гостем, И дай Бог, чтоб не слишком незваным. Пусти меня к себе! Открой мне двери в храм, в свой Sanctum Sanctorum. Я хочу обрести новый мир… Открой границу мне! Я не порву твоих тонких струн, видишь, я осторожен. Я не предам живое огню… Иногда ты приходишь, неся белую тайну, Воскрешая во мне человека. Иногда ты бываешь нереально-случайной - Последней иллюзией XX века. У меня было время, чтобы убедиться, Что иллюзиям свойственно таять. У меня были шансы потом возродиться, Всплыв на поверхность из бездны отчаянья. Пусти меня к себе! Открой мне двери в храм, в свой Sanctum Sanctorum. Я хочу обрести новый мир… Открой границу мне! Я не помну ковёр твоих трав, видишь, я босиком. Я не предам живое огню… Знаю, жизнь коротка, и не хватит отрезка, Чтоб постичь твою суть до истоков, Но я вхожу в воду глубочайшей из рек, Чтоб не помнить отпущенных сроков. У меня было время, чтобы убедиться, Что иллюзиям свойственно таять. У меня были шансы потом возродиться, Всплыв на поверхность из бездны отчаянья. Пусти меня к себе! Открой мне двери в храм, в свой Sanctum Sanctorum. Я хочу обрести новый мир… Открой границу мне! Нет, я не буду стрелять, там птицы, видишь, я безоружен. Я не предам живое огню… По версии Sentido.Ru: http://www.sentido.ru/songs.php?id_song=3449#ixzz4uT4pK9sM

Нет неба, нет солнца без тебя. Как поле зимой без снега, душа моя. И где-то бродит вещий сон, мой сон. Так тревожен он, беспокоен он. Дай твоих мне родников речей испить до дна. Забери в объятья, в плен твой жаркий - не сбегу. Уберечь смогу, исполнить, Все что было, все что помню. Снова жизнь мою наполни. Уберечь смогу - исполнить. Нет неба, нет солнца без тебя. Как брошенный пес на дороге, душа моя. И снова бродит вещий сон, мой сон. Так тревожен он, беспокоен он. Дай надежд мне облаков седых над головой. Только ветер мне доносит свыше голос твой. Море, слышишь, брат мой вечный, Ты забудь свою беспечность. На волнах своих всесильных Ты верни меня к любимой. Нет неба, нет солнца без тебя...

Милое мое высочество! Привыкаю к одиночеству. Плачется внутри или хохочется вне - Рядом, просто рядом быть хочется мне. Не нужно задержек в пути, Я жду долгий день - тебе трудно дойти До меня. Причину огня, нежность томления Требую я без промедления! Сладкое мое страдание! Что дадите в оправдание Дней холостых, холодных, пустых? Сердце во мне живет на самом на дне. Не нужно, что б буквы в слова - С возвышенных фраз болит голова с утра. Лучше оставьте на плоти холста, Когда вы придете, «Явленье Христа». Нежное мое величество! Угнетает дней количество, Прожитых, слившись с мембраной стекла, В платье из грубых сортов волокна. Надо бы взять и сойти Просто с ума, или просто с пути, Но жизнь забавляется дикой игрой. Мне надо быть рядом с Вами, с Тобой. По версии Sentido.Ru: http://www.sentido.ru/songs.php?id_song=3451#ixzz4uT5Jnugk

Города, где я бывал, по которым тосковал, Мне знакомы от стен и до крыш. Снятся людям иногда их родные города, Кому Москва, кому Париж. Ну, а если нет следов на асфальте городов, Нам и это подходит вполне. Мы на край Земли придём, мы заложим первый дом И табличку прибьём на сосне. Соло. Все на свете города не объехать никогда, На любой остановке сойди. Есть у нас один секрет: на двоих нам сорок лет, Как говорят: «Всё впереди!». За ночь ровно на этаж выростает город наш, Раньше всех к нам приходит рассвет. Снятся людям иногда голубые города, У которых названия нет. Соло. За ночь ровно на этаж выростает город наш, Раньше всех к нам приходит рассвет. Снятся людям иногда голубые города, У которых названия нет. Снятся людям иногда голубые города, У которых названия нет.

Не покидай меня, родная! Я столько лет тобой дышу, И каждый вечер, засыпая, Я о тебе Его прошу. В свой привычный дом Зовет к себе меня земля А небо шелестит дождем: "Иди ко мне, тут ждут тебя". Не покидай меня, родная! Я столько лет всего боюсь, Что даже ночью, умирая, Я за тебя Ему молюсь. В свой привычный дом Опять зовет к себе земля, А небо праведным дождем Кричит: "Беги, я жду тебя!" Не покидай меня, родная! Я столько лет тебя люблю, И каждым утром, просыпаясь, Тебя за все благодарю. В свой привычный дом Зовет, зовет к себе Земля, А небо терпеливо ждёт И молча смотрит на меня. В твой привычный дом Я загляну к тебе, Земля, А небо пасмурным дождём Прольётся тихо на меня. А небо пасмурным дождём Прольётся тихо на меня.

Есть в дожде откровение — потаенная нежность. И старинная сладость примиренной дремоты, Просыпается с ним безыскусная песня, И трепещет душа усыпленной природы. Это землю лобзают поцелуем лазурным, Первобытное снова оживает поверье. Сочетаются Небо и Земля, как впервые, И великая кротость разлита в подвечерье. Роковое томленье по загубленной жизни, Неотступную думу: "Все напрасно, все поздно!" Или призрак тревожный невозможности утра И страдание плоти, где таится угроза. В этом сером звучанье пробуждается нежность, Небо нашего сердца просияет глубоко, Но надежды невольно обращаются в скорби, Созерцая погибель этих капель на стеклах. Тишине ты лепечешь первобытную песню И листве повторяешь золотое преданье, А пустынное сердце постигает их горько В безысходной и черной пентаграмме страданья. В сердце те же печали, что в дожде просветленном, Примиренная скорбь о несбыточном часе. Для меня в небесах возникает созвездье, Но мешает мне сердце созерцать это счастье.

Забирай, все что дороже оставляю. Не мне всю жизнь бродить по краю, Да вот сподобился опять. Убереги в потоках лет – я заклинаю, Что дальше – я совсем не знаю. Авось увидимся опять. Когда последним вздохом в землю я уткнусь, Тогда ругай. А если жарким ветром в небе обернусь, Не убегай. Сон руками не потрогать, В рай ногами не дотопать Ни за что. Было легко в теченье мутном словоблудья, Любовь нас берегла под грудью, До срока не пуская в свет. Не было сил, не знали смысла в ожиданье, Слепые в радости желанья Искали призрачный ответ. Не растеряй бессмертных звуков чудо, Не сори мечтой, но и не жди меня. Когда калекой безответным буду Просто позабудь меня. Жизнь доверчива, но строга. Нам метаться у порога в суету.

Душа, как открытая рана, клокочет, да все невпопад. Возьми с собой меня стая, закружи шальной листопад. Только все почему-то не греет. Веселья разорвана нить. Вот, и ты разлуку мне сеешь, нет уж сил ее выносить. Снова рамы. За рамками стены. Люди в арки из арок спешат. Что я жду? Обиды? Беды? Застывший на окнах твой взгляд? Ты любима и горя не чаешь. Детворы полон дом. Мать жива. Только это, увы, замечаешь, когда вновь остаешься одна. По версии Sentido.Ru: http://www.sentido.ru/songs.php?id_song=3457#ixzz4uT7Tmc8f

Белее белого сукна, Твоих волос легла волна. И потонули плечи в ней, Апрель себя со мной лишает сна. Две капли неба - взгляд и тень, Подола хитрый лабиринт По зеленеющей траве, Апрель снимает старый палантин. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. Пустыня горла, сад ресниц, Магниты ног - в педаль, и даль Мелькнет калейдоскопом лиц. А что ушло, того совсем не жаль. Над апельсиновым кустом, Еще мертва луна, но хмель И мед из каждого ствола Сочит, сочит разнузданный апрель. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить.

Далеко как никогда Ближе только к крыльям ветер. Расстояний не заметят Ни минуты, ни года. Дальше только тишина, Только холод ожиданий, Лиц родных и расписаний, Самолетов небеса. Дальше только высота, Птичьих стай и отраженье Траектории движенья, Ниоткуда в никуда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим, Оставайся также в белом. У меня к тебе есть дело - Быть с тобой до седин. Всем термометрам назло, Я к тебе на ледоколах. У снегов свои приколы, Но у рук мое тепло. Ах как ночь луну разбудит, Снова мне бежать изгоем. Слишком этот мир запутан, Чтобы просто быть с тобою. Дальше только ты — весна! Оставайся частью света, Мне известны все приметы, Далеко и навсегда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим, Остаюсь как прежде смелой… Мне известны все пределы - Ты со мною на всю жизнь. Дальше только ты — весна! Оставайся частью света. Мне известны все ответы, Далеко и навсегда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим Остаюсь как прежде смелой. Мне известны все пределы - Я с тобою на всю жизнь…

Меж нами памяти туман, Ты как во сне, ты как во сне. Наверное, только дельтаплан Поможет мне, поможет мне. Наивно это и смешно, Но так легко моим плечам. Уже зовет меня в полет Мой дельтаплан, мой дельтаплан. Вот я надену два крыла И ближе ты, и ближе ты. Меня любовь оторвала От суеты, от суеты. Пусть людям крыльев не дано, Но так легко моим плечам. Уже зовет меня в полет мой дельтаплан, Мой дельтаплан, мой дельтаплан. О, этот час, когда крылом одним, Сближаем мы грядущее с былым, Когда внизу плывет Земля, плывет Земля, Как будто детства дым. Меж нами памяти туман, Ты как во сне, ты как во сне. Я верю, только дельтаплан Поможет мне, поможет мне. Наивно это и смешно, Но так легко моим плечам. К началу дня несет меня Мой дельтаплан, мой дельтаплан.

Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. За то, что только раз в году бывает май, За блеклую зарю ненастного дня. Кого угодно ты на свете обвиняй, Но только не меня, прошу, не меня. Припев: Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Придумано не мной, что мчится день за днем, То радость, то печаль кому-то неся, А мир устроен так, что все возможно в нем, Но после ничего исправить нельзя. Припев: Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Проигрыш. Один лишь способ есть, нам справиться С судьбой, Один лишь только путь в мелькании дней — Пусть тучи разогнать нам трудно над землей, Но можем мы любить друг друга сильней. Припев: Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Этот мир придуман не нами, Этот мир придуман не мной. Придуман не мной. Придуман не мной. Придуман не мной.

Почему я не вижу здесь кораблей С парусами из дальних, из южных морей? Почему здесь нет ветра, не слышен прибой? Я хотел бы уехать и быть просто с тобой. Ведь мой дом как могила, как каменный склеп, Потому что я глух, потому что я слеп, И в глазах моих видно лишь зимнюю ночь, Этот страх подворотен, где ты идёшь прочь. Я искал своё место по следам на снегу, Но я понял, что больше так жить не могу. И я видел полмира, мне две тысячи лет, И на стыках путей - не один километр. Я не знаю, зачем я приехал сюда, Мне казалось, что здесь загоралась звезда. Я не знаю, откуда на щеке моей кровь. Здесь, похоже, война за любовь. И в этом бою - как из крана вино, И я пьян и убит под звездою давно. Дай мне выйти из этой войны с мечом, И чтоб было потом ещё Продолженье.

Голубые океаны, реки полные твоей любви, Я запомню навеки - ты обожала цветы. Неизведанные страны, карты утонувших кораблей, Я оставлю на камне у могилы твоей. Я дарил тебе розы, розы были из кошмарных снов, Сны пропитаны дымом, а цветы мышьяком. Даже злые собаки, ночью не решались гавкать вслух, Когда читал тебе книжки про косматых старух. Пой, пой вместе со мной страшную сказку "Я буду с тобой". Ты, я - вместе всегда на жёлтой картинке с чёрной каймой И в руках моих сабля, и в зубах моих нож, Мы садимся в кораблик, отправляемся в путь. Ну что ж, мой Ангел! Проигыш. Небо в серую полоску, как стеклянные глаза твои, Я закрою навечно завяжу узелки. Эти шёлковые ленты, эта плюшевая борода, Всё случится мгновенно, ты умрёшь навсегда. Спи, спи, Элоиза моя, я буду надёжно Твой сон охранять. Ты, я, радость, усни, в доме давно уж погасли огни, Я спою тебе сказку о печальной любви, О глухой королеве, о слепом короле. Но спи, мой ангел!

Разбуженный лёд плакал на понедельник К началу прихода размытых дверей. Кто-то влезал тихо на подоконник И с грустью смотрел на счастливых людей. Цвет троекратно не предсказуем На перекрёстках асфальтовых лент. Погоня за страхом быть не убитым, Входит в привычку за долгостью лет. А город крошился на чёрном и белом, Пуская в себя сок отравленных дней. А небо забыло свою отчужденность, Бросая к ногам трафареты теней. Она знает то, что не знает реальность. Она видит там, где не видят огни. Её серебро на мою безымянность Легло, когда мы остались одни. А время текло из-под пальцев на струнах, Сплетая в слова смысл прожитых лет. А кроны деревьев ссыпались на землю, Касаясь листвою твоих эполет. Она никогда не узнает о камне, Лежащем на дне прозрачной реки, И влажный овал ее облака ночи Не станет светлей в квадрате любви. Так начинался день... Так начинался...

Недавно гостила в чудесной стране, Там плещутся рифы в янтарной волне, В тенистых садах там застыли века, И цвета фламинго плывут облака. В холмах изумрудных сверкает река, Как сказка прекрасна, как сон глубока. И хочется ей до блестящей луны Достать золотистою пеной волны. Меня ты поймёшь, лучше страны не найдёшь! Меня ты поймёшь, лучше страны не найдёшь! Проигрыш. Недавно гостила в чудесной стране, Там плещутся рифы в янтарной волне, В тенистых садах там застыли века, И цвета фламинго плывут облака. В холмах изумрудных сверкает река, Как сказка прекрасна, как сон глубока. И хочется ей до блестящей луны Достать золотистою пеной волны. Меня ты поймёшь, лучше страны не найдёшь! Меня ты поймёшь, лучше страны не найдёшь! Проигрыш. Меня ты поймёшь, лучше страны не найдёшь! Меня ты поймёшь, лучше страны не найдёшь!

Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз. Я вернулась сюда, так глотай же скорей Рыбий жир ленинградских ночных фонарей. Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз, Узнавай же скорее декабрьский денёк, Где к зловещему дегтю подмешан желток, Припев: Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У меня еще есть адреса, По которым найду голоса. Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У тебя телефонов твоих номера, Я ещё не хочу умирать. Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз, Я на лестнице чёрной живу, и в висок Ударяет мне вырванный с мясом звонок. Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз, И всю ночь напролёт жду гостей дорогих, Шевеля кандалами цепочек дверных. Припев: Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У меня еще есть адреса, По которым найду голоса. Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У меня телефонов твоих номера, Я ещё не хочу умирать. Ленинград! Ленинград! Ленинград!... Проигрыш. Я ещё не хочу умирать... Ленинград... Я ещё не хочу умирать... Ленинград... Я ещё не хочу умирать... Ленинград... Я ещё не хочу умирать...

Будем друг друга любить - Завтра нас расстреляют; Не пытайся понять, зачем, Не пытайся узнать, за что... Поскользнемся на влаге ночной, И на скользких тенях, что мелькают, Роняя тревожный свет На золотое пятно... Припев: Встань, встань в проеме двери, Как медное изваянье, Как бронзовое распятье, Встань, встань в проеме двери... Встань, встань в проеме двери, Как медное изваянье, Как бронзовое распятье, Встань, встань в проеме двери... Когда-то я был королём, А ты была королевой. Но тень легла на струну, И оборвалась струна... И от святой стороны Нам ничего не досталось, Кроме последней любви И золотого пятна... Припев: Встань, встань в проеме двери, Как медное изваянье, Как бронзовое распятье, Встань, встань в проеме двери... Встань, встань в проеме двери, Как медное изваянье, Как бронзовое распятье, Встань, встань в проеме двери... Встань, встань в проеме двери... Встань, встань в проеме двери...

Вновь о том, что день уходит с земли, Ты негромко спой мне. Этот день, быть может, где-то вдали Мы не однажды вспомним. Вспомним, как прозрачный месяц плывёт Над ночной прохладой. Лишь о том, что всё пройдёт, Вспоминать не надо. Лишь о том, что всё пройдёт, Вспоминать не надо. Припев: Всё пройдёт: и печаль и радость. Всё пройдёт, - так устроен свет. Всё пройдёт, только верить надо, Что любовь не проходит, нет. Спой о том, как вдаль плывут корабли, Не сдаваясь бурям. Спой о том, что ради нашей любви Весь этот мир придуман. Спой о том, что биться не устает Сердце с сердцем рядом. Лишь о том, что всё пройдёт, Вспоминать не надо. Лишь о том, что всё пройдёт, Вспоминать не надо. Припев: Всё пройдёт: и печаль и радость. Всё пройдёт, - так устроен свет. Всё пройдёт, только верить надо, Что любовь не проходит, нет. Проигрыш. Вновь о том, что день уходит с земли, Ты негромко спой мне. Этот день, быть может, где-то вдали Мы не однажды вспомним. Вспомним, как звезда всю ночь напролёт Смотрит синим взглядом. Лишь о том, что всё пройдёт, Вспоминать не надо. Лишь о том, что всё пройдёт, Вспоминать не надо. Припев: Всё пройдёт: и печаль и радость. Всё пройдёт, - так устроен свет. Всё пройдёт, только верить надо, Что любовь не проходит, нет. Всё пройдёт: и печаль и радость. Всё пройдёт, - так устроен свет. Всё, все пройдёт, только верить надо, Что любовь не проходит, нет. Не проходит, нет... Не проходит, нет...

Утомлённое солнце Нежно с морем прощалось, В этот час ты призналась, Что нет любви. Мне немного взгрустнулось — Без тоски, без печали В этот час прозвучали Слова твои. Расстаёмся, я не стану злиться, Виноваты в этом ты и я. Утомлённое солнце Нежно с морем прощалось, В этот час ты призналась, Что нет любви.

Разбуженный лёд плакал на понедельник К началу прихода размытых дверей. Кто-то влезал тихо на подоконник И с грустью смотрел на счастливых людей. Цвет троекратно не предсказуем На перекрёстках асфальтовых лент. Погоня за страхом быть не убитым, Входит в привычку за долгостью лет. А город крошился на чёрном и белом, Пуская в себя сок отравленных дней. А небо забыло свою отчужденность, Бросая к ногам трафареты теней. Она знает то, что не знает реальность. Она видит там, где не видят огни. Её серебро на мою безымянность Легло, когда мы остались одни. А время текло из-под пальцев на струнах, Сплетая в слова смысл прожитых лет. А кроны деревьев ссыпались на землю, Касаясь листвою твоих эполет. Она никогда не узнает о камне, Лежащем на дне прозрачной реки, И влажный овал ее облака ночи Не станет светлей в квадрате любви. Так начинался день... Так начинался...

Солнце выключают облака. Ветер дунул — нет препятствий. И текут издалека вены по запястью... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Долгие застынут лица. Мы изменимся не скоро. Отражает мокрый город самолетов вереницы. Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Улетаешь... Улетаешь... Над каштановым побегом, в переплетах Мураками... Я люблю тебя огромным небом! Я хочу любить тебя руками...

Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз. Я вернулась сюда, так глотай же скорей Рыбий жир ленинградских ночных фонарей. Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз, Узнавай же скорее декабрьский денёк, Где к зловещему дегтю подмешан желток, Припев: Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У меня еще есть адреса, По которым найду голоса. Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У тебя телефонов твоих номера, Я ещё не хочу умирать. Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз, Я на лестнице чёрной живу, и в висок Ударяет мне вырванный с мясом звонок. Я вернулась в мой город, знакомый до слёз, До прожилок, до детских припухших желёз, И всю ночь напролёт жду гостей дорогих, Шевеля кандалами цепочек дверных. Припев: Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У меня еще есть адреса, По которым найду голоса. Ленинград! Ленинград! Я ещё не хочу умирать, У меня телефонов твоих номера, Я ещё не хочу умирать. Ленинград! Ленинград! Ленинград!... Я ещё не хочу умирать... Ленинград... Я ещё не хочу умирать... Ленинград... Я ещё не хочу умирать... Ленинград... Я ещё не хочу умирать... (Cтихи О. Мандельштама)

Добрый Вечер, мне так странно, То, что ты пришел в мой дом — Неприкаянный, желанный, Сероглазый и шальной. Я забыла все как было. Я открыла настежь дверь И впустила Добрый Вечер На несмятую постель. Гость желанный, сняв ботинки, Скинув пыльное пальто, Прошептал: «Зажги-ка свечи Мы не виделись давно. Пусть звучат фоксторт и танго. Все пусть будет, как во сне. Не сердись, друг, что так долго Добирался я к тебе." Добрый Вечер, ты-то знаешь, Как больнее, когда врозь. По тебе — как по страницам, И не вглубь, а только вскользь Без обид и притяжений. Как с иголочки пришлось Платье цвета шоколада И фасона в стиле «ночь», Гость желанный и родной мой Не грусти, а спой мне блюз. И звучанием наполни Все несказанное вслух. Улыбнись мне на прощанье. Знаю, трудным будет путь. Улетай, но если сможешь, Возвращайся как-нибудь.

Возьми её в руки, Дверь закрой на замок. Она стены раздвинет И снесет потолок. Осторожно! Возможно постройка стара, Да и соседей к тому же Полна конура. Возьми девять лун На седьмом вираже, И ты станешь стеклом В её витраже. Осторожно! Возможно еще цел гобелен. Смой цвет с полотна И войди в его плен. Рок-н-ролл… Коммунальный рок-н-ролл… Рок-н-ролл… Коммунальный рок-н-ролл… Возьми пару нот На подпиленных струнах. Кто был — тот теперь Покоится в урнах. Осторожно! Возможно скоро лопнет струна, Кто следующим будет Пить с нею до дна. Рок-н-ролл… Коммунальный рок-н-ролл… Рок-н-ролл… Коммунальный рок-н-ролл… На кухне источник Зимы и сосисок Живет квартирант мой — Немой холодильник. Возьми батарею, Спрячь ее под подол. Мы спляшем на кухне С тобой рок-н-ролл. Рок-н-ролл… Коммунальный рок-н-ролл… Рок-н-ролл… Коммунальный рок-н-ролл…

Путник милый, ты далече, Но с тобой я говорю. В небесах зажглися свечи Провожающих зарю. Путник мой, скорей направо Обрати свой светлый взор, Там живет дракон лукавый, Мой властитель с давних пор. Вот в пещере у дракона Нет пощады, нет закона. И висит на стенке плеть, Чтобы песен мне не петь. И дракон крылатый мучит, Он меня смиренью учит. Чтоб забыла детский смех, Чтоб стала лучше всех. Ты слишком уверен в своих руках, Ты думаешь, хватит сил. Нажатьем ладони бросать меня в прах Гостеприимных могил. И ты уверен в своих правах Увенчивать и свергать. Ты хочешь быть богом хотя бы в словах, Огнем заливая снега. Но, знаешь, твоя рука не сильней Той, что хранит меня. И я, повинуясь одной лишь ей, Стою, не боясь огня. И я, лишь ей покоряясь одной, Спокойно встречу твой взгляд. Мне жизнь возвратят за той стеной, Где вечно сияет сад. Путник милый, в город дальний Унеси мои слова, Чтобы сделался печальней Тот, кем я еще жива...

Устроенность, укомплектованность в доме прописаны, Где-то за окнами - неуспокоенность с грустными лицами. Фонарным столбом обнажает свою обоайденность, Затихшим шагом выражает свою обойденность. Земля, не сбивая свой ритм продолжает вертеться, А люди спешат, упрощая потребность общаться. Повысились цены на теплое слово и даже улыбку, Как будто это нас приводит к большому убытку. Простой человек не ропщи на свою утомленность, В глубинах своей же души отыщи ненайденность. Когда равнодушие село на место возницы, Куда не пойдешь - повсюду посторонние лица. Простой человек не ропщи на свою утомленность, В глубинах своей же души отыщи ненайденность. Когда равнодушие село на место возницы, Повсюду, куда не пойдешь - посторонние лица. Устроенность, укомплектованность... Устроенность, укомплектованность... Устроенность...

Наши вялые дни как опавшие листья, Мы ослепли, как слепнут в асфальте цветы. Я раскрашивал курицу, вышла жар-птица, Но тебя не раскрасишь, ты — это ты. Вместо храма построить сарай не сумели, Заблудились в дождях, страх к воде затая. Ты пыталась согреть охладевшее тело, Но меня не согреешь, я — это я. Я устал продираться сквозь заросли буден, Ты устала дрожать в ожиданьи зимы. Мы с тобой ненормально нормальные люди, Мы с тобой не изменимся, мы — это мы.

Я видел таких свободных и чистых. Я видел таких закубованных в рай. Я видел таких озадаченно-гибких. Я помню и тех, кто все рвётся за край. Я знаю таких, что гуляют по крышам. Встречалиcь и те, кто сидит по домам. Я в курсе, что снова меня здесь не слышат. Да я не из тех, кто верит ушам. Ты — кошка, которая гуляет сама по себе. Задержка в пути на срок больше полвека Кто мог — отдохнул, кто хотел — опоздал. Я видел тупиц и отступниц от веры. Я знаю и тех, кому все пополам. Я много смотрел, но мало что видел. Я часто тонул в слишком ярких лучах. Ты много успел, но все же послушай, тут дело не в крыльях, тут дело в корнях. Ты — кошка… Инверсия чувств, как и смена постелей привычны для жителей этих широт. В цене постоянство, но в большей — потери и сплетен фонтан извергающий рот. Я знаю как жить неразменной монетой. Я видел инстинктов постылую власть. Я тоже из тех очумевших поэтов, кто смог так легко в заблуждение впасть. Ты — кошка…

Шорох листьев в ночной тишине Врезается в черную глушь. И ты, человек мой, идешь по земле, Меняя все то, что было вокруг. Мой маленький рыжий в глазах со смешинкой, В душе чуть с обидой, а в жизни — чудак. Ты все что-то ищешь, кого-то теряешь. А может тебя кто обидел? Так знай, Мой маленький рыжий, что слышала, помню, Тебя постараюсь сберечь от беды. Ты только скорее забудь про плохое, Ведь новые встречи нас ждут впереди. И кто-то за мною на след мой наступит, Когда предстоит мне отсюда уйти. Пускай на твои он плечи набросит Платок бескорыстной и верной любви. Пускай ты забудешь бессонные ночи И все, что я в памяти свято храню, Ты только живи счастливей и дольше, И помни, как прежде тебя я люблю. Мой маленький рыжий, в глазах со смешинкой Ты снова играешь извечную роль. Зачем же скрываться под маской привычной? На встречу с тобой не назначен мне срок, Не назначен мне срок.

Вот так нескладно вполголоса Ни о чем не прошу тебя. Только если возможно, немножечко Посиди тихо возле меня. Без приставки к себе «осторожно» И со словом к тебе «нельзя» Я скитаюсь озябшим волчонком В малахитовой зелени дня. Как жаль, что в жизни нет спроса С тех, кто может летать. Как жаль, что нету запроса На тех, кто умеет ждать. Ритмичность пульсации вправе Сказать, что нет перемен. Но вряд ли в замочную скважину Увидишь весь мир, как он есть. И сложность не в том, что вы были. А сложность вся в том, что вы есть — Безумье мое и бессилье Рядом с теми, кому буду петь Всю жизнь, а может и больше. И если вдруг спросит мой друг: «Малыш, ты был счастлив?» — Отвечу: «Быть может, И чаще, чем сотни вокруг» Вот так нескладно, вполголоса Иногда себе говорю: Не стоит так часто вторгаться в чужое Сознанье со словом «люблю». Не стоит так часто вторгаться в чужое Сознанье со словом «люблю».

Сохрани мою тень. Не могу объяснить, извини - Это нужно теперь, Сохрани мою тень, сохрани. Припев: За моею спиной. Умолкает в кустах беготня, Мне пора уходить, Что останется после меня? Сохрани мою тень, Эту надпись не нужно стирать. Всё равно я сюда Никогда не приду умирать. Всё равно ты меня Никогда не попросишь: Вернись! Если кто-то прижмётся к тебе, Дорогая стена, улыбнись! Сохрани мою тень, Мне не выдержать смерти уму. Не пугай малыша, Мне так нужно побыть одному. Припев: За моею спиной Умолкает в кустах беготня. Мне пора уходить, Что останется после меня? До свиданья, стена. Я ушёл. Пусть приснятся кусты Средь уснувших больниц, Освещённых луной. Как и ты, Постараюсь навек Сохранить этот вечер в груди. Не сердись на меня, Нужно что-то иметь позади.

О, расскажите, как вы меня любили Забальзамируйте мне душу, пусть cполна Сегодня льется дождь в безжизненной пустыне И расцветает в небе желтая луна. Звучи гитара, как звон, как беглая молва. Звучи гитара. Мне нынче тоже не до сна. Разбиты окна порывом ветра и стиха. А мне спокойно! Мне так спокойно без тебя. Не нарушая черед обрядов и мастей Я в вашу книгу, как класс невиданных зверей. Вошла без стука, страха, стрема, соли, мыла и ступней И тихо вышла, за собой, сняв дверь пещерную с петель. Я — хулиганка, мне пыль дорог важней пальто. Я… Вот не надо! Я тут вам ЭТО, а не ТО. Сгубили молодость мою три сильных страсти, три кита, Но я любила разом всех, при том не чувствуя стыда. Звучи гитара, как звон, как беглая молва. Звучи гитара. Мне нынче тоже не до сна. Разбиты окна порывом ветра и стиха. А мне спокойно! Мне так спокойно без тебя. О, расскажите про Южную Корею, Про Сахалин, про сердцем милый Магадан, Про то, где нам не нанесли маршрутных линий И где с тобой вдвоем не будем никогда. Я — негодяйка. Я никогда ни ТАМ, ни ТУТ. Я — разгильдяйка. И в чердаке моем сумбур. Кладу на музыку слова, а кто меня об этом просит, Как снег с дождем меня заносит. Неразгребаема тоска… Звучи-и-и-и гитара, как звон, как беглая молва. Звучи гитара. Мне нынче тоже не до сна. Разбиты окна порывом ветра и стиха. А мне спокойно! А мне так спокойно без тебя. Звучи гитара, как звон, как беглая молва. Звучи гитара. Мне нынче тоже не до сна. Разбиты окна порывом ветра и стиха. А мне спокойно! Мне так спокойно без тебя. Звучи гитара…

А дочь моя боится темноты. Я сам ее боюсь, давно уж взрослый. Зато люблю я утренние росы и тихие вечерние часы, и тихие вечерние часы. О, солнечные светлые пути.. И все-таки порою темень ближе. Я свет включу и ничего не вижу, а выключу — вселенная свети! А выключу — вселенная свети! Как звезды ярко тайною горят, как сумрак неба грозен и серьезен. Как сумасшедший по вершинам сосен иду туда, куда глаза глядят, иду туда, куда глаза глядят. А дочь моя боится темноты. Я сам ее боюсь, давно уж взрослый. Зато люблю я утренние росы и тихие вечерние часы, и тихие вечерние часы. 1986

В осенних лесах на рассвете пожар ! Солнце упало вчера, а сегодня трава догорает. Над головами флаг ! новое солнце ! золотом в небе сверкает. О, любимая, не жалей не о чем! Ветры у ног твоих! Небо над головой! Сила с тобой! Какая холодная будет зима. И лошади чувствуют эту зиму. Хватит ли, хватит ли мне тепла, Даже не до конца, хотя бы до середины! Но поздно! Некуда отступать ! Я уже под деревьями. И только ты здесь на все сто двадцать пять! И я стою за твоей спиной, Я смотрю тебе в спину. Мы выйдем к морю, мы увидим лед. Черное море вдруг стало белым. Так может продлиться тысячи лет, Если не бросить на лед свое тело. Медленно тает! Стынет кровь в груди! Мне не хватает, Мне любви не хватает! О, любимая, ты одна, ты впереди, А я превращаюсь в лед. Я тебя оставляю. О, не жалей ни о ком! Ветры у ног твоих! Небо над головой! Сила с тобой!

Назло фортуне самовластной Я стану золото копить, Чтобы к ногам моей прекрасной, Моей Жанетты положить. Тогда я все земные блага Своей возлюбленной куплю, Свидетель бог, что я не скряга, Но я люблю, люблю, люблю. Свидетель бог, что я не скряга, Но я люблю, люблю, люблю. Сойди ко мне, восторг поэта, И отдаленнейшим векам Я имя милое "Жанетта" Своей любовью передам. И в звуках слаще поцелуя Все тайны страсти уловлю. Бог видит, славы не ищу я, Но я люблю, люблю, люблю. Бог видит, славы не ищу я, Но я люблю, люблю, люблю. Укрась чело моё, корона, Не возгоржусь нисколько я, И будет украшеньем трона Жанетта резвая моя. Под обаяньем жгучей страсти Я все права ей уступлю, Ведь я не домогаюсь власти, Но я люблю, люблю, люблю. Ведь я не домогаюсь власти, Но я люблю, люблю, люблю. Зачем пустые обольщенья? К чему я призраки ловлю? Она в минуту увлеченья Сама сказала мне "Люблю" Нет, лучший жребий невозможен, Я полон счастием своим. Пускай я беден, слаб, ничтожен, Но я любим, любим, любим. Пускай я беден, слаб, ничтожен, Но я любим, любим, любим. (стихи П.Ж.Беранже)

Тебя я в мыслях не держу, Живу самим собой. Куда хочу, опять хожу я, Не иду с другой, Я не иду с другой. Тебя я в мыслях не держу, И сердце вновь в покое. Свободой личной дорожу, Но мне не быть с другой. Тебя я в мыслях не держу, Открылся мир мне новый Отрады в нем не нахожу и Не найду с другой. Не найду с другой. Тебя я в мыслях не держу… Тебя я в мыслях не держу… Тебя я в мыслях не держу… Но мне не быть с другой…

Враз украденые лица Вдруг под вечер оживут. Ей всю ночь одной не спится — Новый день, как новый кнут. На подмостки вносит соло, Предвкушая вновь аншлаг, Он войдет легко и тихо, Замедляя твердый шаг. Отпечаток одиночки На протертой простыне Все над «i» расставит точки. Пахнут слезы в темноте. Он разбудит все, что спало. Он разгладит складки стен. Отряхнув с себя усталость, Он отправится к ней в плен. Враз украденые лица Вдруг под вечер оживут. Им всю ночь вдвоем не спится…

Забирай, все что дороже оставляю. Не мне всю жизнь бродить по краю, Да вот сподобился опять. Убереги в потоках лет – я заклинаю, Что дальше – я совсем не знаю. Авось увидимся опять. Когда последним вздохом в землю я уткнусь, Тогда ругай. А если жарким ветром в небе обернусь, Не убегай. Сон руками не потрогать, В рай ногами не дотопать Ни за что. Было легко в теченье мутном словоблудья, Любовь нас берегла под грудью, До срока не пуская в свет. Не было сил, не знали смысла в ожиданье, Слепые в радости желанья Искали призрачный ответ. Не растеряй бессмертных звуков чудо, Не сори мечтой, но и не жди меня. Когда калекой безответным буду Просто позабудь меня. Жизнь доверчива, но строга. Нам метаться у порога в суету.

В доме плачут свечи. Лунный свет глядит в твое лицо. Как прекрасен наш вечер, мир полон песен, мир полон света. Здесь все твое и мое. Снова, как прежде мы в ливень теплый бежим босиком, не спеша. Снова, как прежде мир стал беспечным и звезд полночных музыка слышна. Хочу ,чтоб людям радость несли цветы и дети, был счастлив тот, кто хлеб растит, хранит нас от войны. Хочу, чтобы не в тягость была печаль разлуки, чтоб не было на свете лжи болезней и беды.

Двадцать два часа разлуки — для меня года. И уносят электрички нас по разным городам. Ухожу, чтоб вновь вернуться, боль потери превозмочь. Ухожу, но с каждым шагом я к тебе спешу сквозь ночь. Вечная дорога, робкая слеза Нас с тобой связали навсегда. Милая вы фея, барыня, судьба, Что-то нынче добрая, не как всегда. Только так идти нам рядом, хлеб печаль делить на пару, Но мне порой бывает странно, что жизнь проходит безоглядно, Что след оставить так непросто на земле и в душе. Год за годом мчусь я в спешке за своей мечтой, Все хочу успеть на поезд, что давным-давно ушел. Что прошло, то не воротишь, что придет — не миновать, Только жизни параллели мне подарят все опять — Вечную дорогу, робкую слезу, Боль, печаль, разлуку и мечту, Дней моих весенних славный перезвон, Песню колыбельную прибрежных волн. Только так идти нам рядом, хлеб печаль делить на пару, Все, что было и что будет, подарю я тебе. Но мне порой бывает странно, что жизнь проходит безоглядно, Что след оставить так непросто на земле и в душе.

Время, о тебе я вновь пою Песню, что с весны в душе храню. Нет, нет, не про осенний дождь и тьму, Про вечную молодость, верность безмерную, Про светлую радость, друзей бескорыстных, про землю свою. Время, ты ценитель всех миров, Смотришь в нас с высоты седых веков, Нет, нет, не попрошу покоя я, Ты дай мне только силы, чтоб в век вступить счастливый, Не дай угаснуть сердцу без огня. Семь нот — уж не так это мало, Мы напишем ещё компанеллы. Сотни строф ждут великих талантов, Будет падать звезда для поэтов. Закружись, молодая планета, В вихре бодрого доброго танца. Подхвати эту песню, и с нами Пой про мирное небо и счастье. Жизнь, ты как вешняя вода, Мчишься от истоков в никуда. В миг, в час, когда я в мир уйду иной, Хочу оставить землю, друзьям — цветы и песни, Врагам — всё то, что понял о былом.

Ну вот и всё, и я ушла, как первый снег, Под звон оков, под громкий смех, Под праздность суеты, где ты Не поглядишь мне вслед… Ну вот и всё, заносит замки на песке Уставший ветер, он в тоске, Стучится в чёрное стекло окна, где я одна… Ну вот и всё, мне жаль себя, как жаль и тех, Кто босиком на сквозняке, Сжимаясь, молятся теплу, Закалка эта ни к чему, ни впрок, Уж вышел срок… Ну вот и всё, мне холодно у этих стен, Прижавшись к ним я простужусь, Под землю в ад, под солнце в степь Куда-нибудь пойду и заблужусь.

Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый Шар Земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной - Распущенной - и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Мне нравится еще, что вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе... Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя! Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! - Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами,- За то, что вы больны - увы! - не мной, За то, что я - увы больна! - не вами! Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! - Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами,- За то, что вы больны - увы! - не мной, За то, что я - увы больна! - не вами! (стихи М.Цветаевой, музыка М.Таривердиева)

Я пережиток эпохи, заблудившийся в завтрашнем дне. Старый, уставший клоун с блёстками на бороде. Странник и странный прохожий с выжженным солнцем в сердце, Иду, на себя не похожий, стуча каблуками скерцо. Мои бубенцы и свирели в траве саламандры бег, Не громче весенней капели, не ярче, чем талый снег. Мои шаги к дому — подобью заброшенных птицами гнёзд, Где постель — пеленальник причудливо-детских грёз. Где стол, а с него глядит в окно сиротливое горло «Вдовы Клико»

Уже не вернусь на землю. Успокоенье ночное Спустится в теплую темень под одинокой луною. Ветер в покинутом доме, где не оставлю и тени Станет искать мою душу и окликать в запустеньи Но будут цветы и звезды И радости и страданья И где-то в тени деревьев нечаянные свидания Но будут цветы и звезды И радости и страданья И где-то в тени деревьев нечаянные свидания Будет ли кто меня помнить - я никогда не узнаю Да и найдется ли кто-то кто загрустит вспоминая? И старое-старое пианино в ночи зазвучит весною, Но я уже темных окон задумчиво не открою...

Далеко как никогда Ближе только к крыльям ветер. Расстояний не заметят Ни минуты, ни года. Дальше только тишина, Только холод ожиданий, Лиц родных и расписаний, Самолетов небеса. Дальше только высота, Птичьих стай и отраженье Траектории движенья, Ниоткуда в никуда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим, Оставайся также в белом. У меня к тебе есть дело - Быть с тобой до седин. Всем термометрам назло, Я к тебе на ледоколах. У снегов свои приколы, Но у рук мое тепло. Ах как ночь луну разбудит, Снова мне бежать изгоем. Слишком этот мир запутан, Чтобы просто быть с тобою. Дальше только ты — весна! Оставайся частью света, Мне известны все приметы, Далеко и навсегда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим, Остаюсь как прежде смелой… Мне известны все пределы - Ты со мною на всю жизнь. Дальше только ты — весна! Оставайся частью света. Мне известны все ответы, Далеко и навсегда. Среди мертвых и живых Ждать тебя не перестану. Мне не плыть по океану Слов признания другим. Среди черных лет и зим Остаюсь как прежде смелой. Мне известны все пределы - Я с тобою на всю жизнь…

Не бойся, милая, ложись спиной на снег. Тебя не хватятся, оттаешь по весне. А между пальцами проклюнется трава. Ты будешь счастлива, а посему — мертва! Не бойся, милая, тебя укроет ночь. На Нараяме — старики, а нам помочь Никто не хочет — это слишком тяжкий труд. Но на болотах тоже вороны живут. Не бойся, милая... Не бойся, милая... Не бойся милая, вгрызайся в снег плотней. Ночь бесконечная короче черных дней. Я положу тебе на веки желтый лист. Я посижу с тобой, пока ты слышишь свист. Вороньих крыльев и предзимних стылых бурь, Чтоб наклониться к холодеющему лбу. Душа послушная в потемках отлетит. Я смерти жду твоей, я тороплюсь — прости! Не бойся, милая... Не бойся, милая... Не бойся, милая, тебя укроет ночь На Нараяме — старики, а нам помочь Никто не хочет — это слишком тяжкий труд. Но на болотах тоже вороны живут. Не бойся, милая... Не бойся, милая...

Умирает птица певчая. За туманом скрылось небо. Кто теперь тебя разбудит Красной ягодой рябины? Осень дышит. Осень прячет в землю всё, что отболело. Осень к птице примеряет Белоснежный саван плена. Ну, давай, давай, родная, Попляши нам за оконцем! Две последних капли неба, Пять последних капель солнца По путям трамвайным скользким Пробегутся на рассвете И рябиновым помётом Там застынут капли эти. Засыпает птица певчая. Клонит в сон тоска земная. Только там тебя и слышно, Где деревья обнимают. Осень дышит. Осень знает. Всех гостей зовёт на вечер И дождями умывает Все твои цветы и свечи. Ну а мы, как прежде, стая,- Чемоданов слов в дорогу На прощанье собираем Для твоей прогулки к Богу. Ну, давай, лети, родная! Там не скоро крылья сложишь. Ты на жизнь теперь нас старше. Мы - на смерть тебя моложе? Ты на жизнь теперь нас старше. Мы - на смерть тебя моложе? Проигрыш. Ну а мы, как прежде, стая,- Чемоданов слов в дорогу На прощанье собираем Для твоей прогулки к Богу. Ну, давай, лети, родная! Там не скоро крылья сложишь. Ты на жизнь теперь нас старше. Мы - на смерть тебя моложе? Засыпает птица певчая. За туманом скрылось небо Умирает птица певчая Клонит в сон тоска земная.

Я теряю тебя в этой мутной толпе, Я теряю тебя по крупицам, по клеткам С каждым мигом, пронёсшимся на высоте, Теплота уступает паутинам и сеткам. Я теряю тебя, мне тебя не найти, Я теряю тебя постепенно, построчно По-простому, как Золушка без десяти, И по-сложному, как фортепьяно настройщик. Я теряю тебя, словно звук, словно вкус, Забываю записывать, поздно - забыто! Я теряю, казах, я теряю, тунгус, Я теряю, альцгеймер – убита, убита! Моя память убита и ты вместе с ней, Умирай, умирай, не проси подаянья! Я теряю людей, я теряю людей, Я теряю наследников, имя теряя!.. Моя память убита и ты вместе с ней, Умирай, умирай, не проси подаянья! Я теряю людей, я теряю людей, Я теряю наследников, имя теряя!.. (стихи К.Левиной)

Нас единицы, нас миллионы, Чужие мужья, чужие жены. Мы неприкаянны, мы непричастны, Вместе не счастливы, врозь — несчастны. Вместе не связаны, врозь — неразлучны, Ничем не обязаны благополучию. Чем голос слабее, тем громче зовы, Хрупкие пальцы ломают оковы. Носим в себе несгоревшее сердце, Но на снегу нам не согреться. Боже, не дай нам забыть и забыться, Нас стерегут наши прежние лица. Ждут, что приклеятся мертвые маски, Чтобы стереть и звуки, и краски… Ждут, что приклеятся мертвые маски, Чтобы стереть и звуки, и краски… Мы недоступны, нас недостойны, Жизнь превращаем в тихие войны. Нас миллиарды, мы пчёлы и соты. Время диктует, с кем ты и кто ты. Прорубь зрачка, застывшее фото. Мозг закипает от порванной ноты. Боже, не дай нам забыть и забыться, Нас стерегут наши прежние лица. Припев: Нас единицы, нас миллионы, Чужие мужья, чужие жены. Мы неприкаянны, мы непричастны, Вместе не счастливы, врозь — несчастны. Вместе не связаны, врозь — неразлучны, Ничем не обязаны благополучию. Чем голос слабее, тем громче зовы, Хрупкие пальцы ломают оковы. У нас есть в себе несгоревшее сердце, Но на снегу нам не согреться. Боже, не дай нам забыть и забыться, Нас стерегут наши прежние лица. Ждут, что приклеятся мертвые маски, Чтобы стереть и звуки, и краски… Ждут, что приклеятся мертвые маски, Чтобы стереть и звуки, и краски…

Среди огней ночного Петербурга, По бесконечной скатерти дорог, Вперегонки играя с собственною тенью, К тебе спешу, когда я одинок. Ещё не распахнул свои объятья Над мрачною Невой дворцовый мост, Уже мне не пошлют свои проклятья Полсотни красных сторожей дорог. В твоём окне - недельная усталость Твой дом и все вокруг желает тишины, Её я не нарушу, только малость Побуду около, уйду от суеты. Вокруг дома и пыльные подмостки, Которые венчают двери в рай Закрыты души на замки и кнопки, В эфире города отборнейшая брань. Как много лишнего всего и привозного! Заполонён вокзал и корчатся в углах Мои давно немолодые горожане, В обшарпанных вонючих чердаках. И я пою, что б не срывать свой гнев на кулаках, И я пою, что б не остаться в дураках! И я пою, о чем не напишу в письме, Пою о том, о чём молчу тебе... Мне больно видеть, как рождаются уроды, Когда слепые им не уступают мест, Когда забытые, израненные души В бессильи выбирают крест!.. Мне наплевать, о чём кричат газеты, Да, мы разуты, и пока - раздеты, Но толку не видать от проповеди мессий, Пока мы не научимся любить! И я пою, что б не срывать слова и гнев на кулаках, И я пою, что б не остаться в дураках! И я пою, про что не напишу в письме, Пою про то, о чём молчу тебе... Среди огней ночного Петербурга, По бесконечной скатерти дорог, Вперегонки играя с собственною тенью, К тебе спешу, когда я одинок...

Я хочу поскорее отсюда уйти. Ты забудешь меня, как только выключишь свет. Похоронишь в сиреневых мыслях покой И вернешься в копилку своих новых побед. Я хочу поскорее закрыть на замок Двери всех квартир, дома всех городов. Наложить на любимые плечи руки, Дать понять всем, что мы не нуждаемся в звуке. Зачеркнула полнеба параллель проводов Из окна твоего только горы преград. Пепел мною сожженных семи городов Не дает мне вернуться отсюда назад. На чужих колках твои натянуты струны. Ты пытаешься петь холодным камням. Тот, кто создал меня, нас с тобою разрушит. Плата будет под стать вместе прожитым дням. Я хочу поскорее отсюда уйти. Мне не верится в то, что мы можем пропасть. Мне так трудно привыкнуть беречь козыри, Мне так трудно подкидывать каждому в масть. Мне бы вылечить нас от взаимной простуды, Сколько лет можно жить в состоянии войны. Убери из-под ног стекла битой посуды, Я не буду просить белый саван взаймы. Я хочу поскорее отсюда уйти. Ты забудешь меня... Я хочу... Я хочу поскорее отсюда уйти Я хочу забыть про тебя... Мне не верится в то, что мы можем пропасть. Мне так трудно привыкнуть беречь козыри, Мне так трудно подкидывать каждому в масть. Я хочу поскорее отсюда уйти. Ты забудешь меня... Как только выключишь свет. Похоронишь в сереневых мыслях покой. И вернешься к постели своих новых побед...

Где-то там высоко, очень далеко, Где пустуют страницы тетрадей, Где сплетение слов, как зеленый мох, Укрывает озябшую память. Где-то там в закоулках мною спетых стихов, Там, где я Вам открыла калитку. Моих снов волшебство и мечты торжество Обнаружатся вдруг и возникнут. Где-то там полумрак мягко, с выдумкой так, Обозначил Вам тень силуэта. Где качал качель, словно колыбель, Озорной, но отзывчивый ветер. Погуляйте со мной по озябшей листве, Под ноябрьским мокрым убранством. Где торжественно-гордо звучит «ля-минор», Неизменный в своем постоянстве. Где-то там высоко, очень высоко, Где лишь скрипка звучала и флейта. Раскрывался бутон из седых лепестков, И спадала беспомощность шлейфом. Вы меня не догнали когда-то в пути, Может, это туман помешал Вам? Так давайте теперь погуляем одни По аллеям чуть грустного парка. Припев: Где-то там высоко, очень далеко, Где пустуют страницы тетрадей, Где сплетение слов, как зеленый мох, Укрывает озябшую память. Где-то там в закоулках мною спетых стихов, Там, где я Вам открыла калитку. Моих снов волшебство и мечты торжество Обнаружатся вдруг и возникнут.

Вот и настало время скитаний, Время дневных и безгрешных свиданий, Время спасения вечной души, Время сказать: потерпи, не спеши. Время для тихой неузнанной песни, Время на время быть врозь, а не вместе, Время скрываться от правды и фальши, Время понять: что ближе, что дальше. Время расставить всё чётко и метко Время познаний — кто птица, кто клетка, Время на время меняться местами, Время молчать, пока нас не застали. Припев: Время сказать: не держу, отпускаю. Сердце в кулак, а ладонь разжимаю. Сердце в кулак, а ладонь разжимаю, Время сказать: «Не держу, отпускаю!» Но, не отрекаются любя… Помнишь? Не отрекаются любя! Проигрыш. Вот и настало время разлуки, Стрелы в колчан и разомкнуты руки — Время бежать в одиночку от стужи, Время понять, что ты больше не нужен. Время настроя прицелов на точность, Время проверки на гибкость и прочность, Время просвета и время пути, Время подняться и просто идти! Соло. Вот и настало время разлуки, Стрелы в колчан и разомкнуты руки — Время бежать в одиночку от стужи, Время понять, что ты больше не нужен. Время настроя прицелов на точность, Время проверки на гибкость и прочность, Время просвета и время пути, Время подняться и просто идти! Время летать в самолетах из стали, Время любить, когда нас перестали, Время немых, бестелесных ночей, Время сказать себе: «Снова ничей!» Припев: Время сказать: не держу, отпускаю! Сердце в кулак, а ладонь разжимаю, Сердце в кулак, а ладонь разжимаю, Время сказать: «Не держу, отпускаю!» Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя! Ты помни! Не отрекаются любя! Помни! Не отрекаются любя!

Только там, где алым метит Солнце спину горизонта, Где сирень кудрявит ситец И поёт прибой. Где пушистая пшеница И как лезвие - осока, Где парящей в небе птицей - Голос твой. Там мои обнимешь плечи, Ветром волосы встревожишь. Только там открыты двери Нам с тобой! Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих. Скоро... Только там, где горным соком Грудь земли ласкают реки, Где глаза глядят на север С ледяной тоской. Где обшарпанное время Патефон иглою лечит, Где, как Парки, пляшут тени Танец свой. Там мои услышишь речи, Водопады слов уронишь. Только там открыты двери Нам с тобой! Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих. Скоро... Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих...

В череде потерь ставлю пробел. Стоп машина! Колеса времени стоп! Осень, зима - смерть по темени Уберите время на время! В небе летит самолет! Секунды множат годы, вычеркивая жизни. Как ты там? Держись! Не роняй себя пеплом под ноги. Полем постель, подушка — облаком… Облокотись на меня сотканной из тысяч надежд девственницей. Глотком сороколетнего «DALNA PORTO» Раскрой в себе доселе невиданные Причалы и порты - странные, дикие, Невероятно сильные, как ты… Вчера, как и миллионы жизней назад, Дышал океан, волну нагоняя на берег. Скалы, обласканные им, В причудливых впадинах своих Хранят следы его проникновения. Припекает солнце в ноябре так, Что можно сеять! Милая, кто научил тебя не бояться, верить? Вот оно — время ликования трав С непривычным для нас названием! А вы теперь — самый прочный сплав, Его не нарушить пламенем! Как ты там, память моя? Держу тебя за рукава - запонки влет! Медленно Падает Самолет… Ты никогда не любила Август. В память погибшим в авиакатастрофе под Донецком 22 августа 2006 года

Уже не вернусь. И на землю успокоенье ночное спустится в теплую темень под одинокой луною. Ветер в покинутом доме, где не оставлю и тени, станет искать мою душу и окликать в запустенье. Будет ли кто меня помнить, я никогда не узнаю, да и найдется ли кто-то, кто загрустит, вспоминая. Но будут цветы и звезды, и радости и страданья, и где-то в тени деревьев нечаянные свиданья. И старое пианино в ночи зазвучит порою, но я уже темных окон задумчиво не открою.

Только там, где алым метит Солнце спину горизонта, Где сирень кудрявит ситец И поёт прибой. Где пушистая пшеница И как лезвие - осока, Где парящей в небе птицей - Голос твой. Там мои обнимешь плечи, Ветром волосы встревожишь. Только там открыты двери Нам с тобой! Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих. Скоро... Только там, где горным соком Грудь земли ласкают реки, Где глаза глядят на север С ледяной тоской. Где обшарпанное время Патефон иглою лечит, Где, как Парки, пляшут тени Танец свой. Там мои услышишь речи, Водопады слов уронишь. Только там открыты двери Нам с тобой! Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих. Скоро... Припев: Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Очнутся крылья за спиной, Когда войдёшь в мой спящий дом, Ты с первым солнечным лучом Подаришь поцелуй! Стрекозой порхает воля, я рисую снова Тонких нитей одиночество. Как бы ни была далёка на губах улыбка Бога,- Ты всегда со мною! Белым, белым кроет снегом Зелень глаз твоих. Белым, белым станет корень В волосах моих...

А если спросите меня, Кого люблю на свете я, Я отвечу без задержки, не тая, Что на свете для меня Есть одна любовь-мечта, Это - музыка. Припев: Музыка, музыка, Ты вечна, как Млечный Путь, Моя музыка. Ты в сердце живи. За собою зови, Любимая музыка. Сестер и братьев созови На бой священный, бой любви. Когда бы в раз забыли люди смерть и зло? Ты только в этом помоги, Вражду и ненависть сотри, В людских сердцах посей надежду и добро. Припев: Музыка, музыка, Ты вечна, как Млечный Путь, Моя музыка. Ты в сердце живи. За собою зови, Любимая музыка. Когда в душе таится мрак, И сердце жмут мне боль и страх, Когда на том же берегу и друг, и враг, Я упаду опять туда, Где море чувств, любви, добра, И песнь свою я песне вверю навсегда. Припев: Музыка, музыка, Ты вечна, как Млечный Путь, Моя музыка. Ты в сердце живи. За собою зови, Любимая музыка.

Устроенность, укомплектованность в доме прописаны, Где-то за окнами - неуспокоенность с грустными лицами. Фонарным столбом обнажает свою обоайденность, Затихшим шагом выражает свою обойденность. Земля, не сбивая свой ритм продолжает вертеться, А люди спешат, упрощая потребность общаться. Повысились цены на теплое слово и даже улыбку, Как будто это нас приводит к большому убытку. Простой человек не ропщи на свою утомленность, В глубинах своей же души отыщи ненайденность. Когда равнодушие село на место возницы, Куда не пойдешь - повсюду посторонние лица. Простой человек не ропщи на свою утомленность, В глубинах своей же души отыщи ненайденность. Когда равнодушие село на место возницы, Повсюду, куда не пойдешь - посторонние лица. Устроенность, укомплектованность... Устроенность, укомплектованность... Устроенность...

Назло фортуне самовластной Я стану золото копить, Чтобы к ногам моей прекрасной, Моей Жанетты положить. Тогда я все земные блага Своей возлюбленной куплю, Свидетель бог, что я не скряга, Но я люблю, люблю, люблю. Свидетель бог, что я не скряга, Но я люблю, люблю, люблю. Сойди ко мне, восторг поэта, И отдаленнейшим векам Я имя милое "Жанетта" Своей любовью передам. И в звуках слаще поцелуя Все тайны страсти уловлю. Бог видит, славы не ищу я, Но я люблю, люблю, люблю. Бог видит, славы не ищу я, Но я люблю, люблю, люблю. Укрась чело моё, корона, Не возгоржусь нисколько я, И будет украшеньем трона Жанетта резвая моя. Под обаяньем жгучей страсти Я все права ей уступлю, Ведь я не домогаюсь власти, Но я люблю, люблю, люблю. Ведь я не домогаюсь власти, Но я люблю, люблю, люблю. Зачем пустые обольщенья? К чему я призраки ловлю? Она в минуту увлеченья Сама сказала мне "Люблю" Нет, лучший жребий невозможен, Я полон счастием своим. Пускай я беден, слаб, ничтожен, Но я любим, любим, любим. Пускай я беден, слаб, ничтожен, Но я любим, любим, любим. (стихи П.Ж.Беранже)

Среди огней ночного Петербурга, По бесконечной скатерти дорог, Вперегонки играя с собственною тенью, К тебе спешу, когда я одинок. Ещё не распахнул свои объятья Над мрачною Невой дворцовый мост, Уже мне не пошлют свои проклятья Полсотни красных сторожей дорог. В твоём окне - недельная усталость Твой дом и все вокруг желает тишины, Её я не нарушу, только малость Побуду около, уйду от суеты. Вокруг дома и пыльные подмостки, Которые венчают двери в рай Закрыты души на замки и кнопки, В эфире города отборнейшая брань. Как много лишнего всего и привозного! Заполонён вокзал и корчатся в углах Мои давно немолодые горожане, В обшарпанных вонючих чердаках. И я пою, что б не срывать свой гнев на кулаках, И я пою, что б не остаться в дураках! И я пою, о чем не напишу в письме, Пою о том, о чём молчу тебе... Мне больно видеть, как рождаются уроды, Когда слепые им не уступают мест, Когда забытые, израненные души В бессильи выбирают крест!.. Мне наплевать, о чём кричат газеты, Да, мы разуты, и пока - раздеты, Но толку не видать от проповеди мессий, Пока мы не научимся любить! И я пою, что б не срывать слова и гнев на кулаках, И я пою, что б не остаться в дураках! И я пою, про что не напишу в письме, Пою про то, о чём молчу тебе... Среди огней ночного Петербурга, По бесконечной скатерти дорог, Вперегонки играя с собственною тенью, К тебе спешу, когда я одинок...

Милая девочка, со мной не шути, Если поймаешь вдруг пламенный взгляд, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, рискуешь не скоро вернуться назад. Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, рискуешь не скоро вернуться назад. Остановись, опусти глаза, На встречу не двигаться, не смотреть, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг, ещё на четверть, на треть. Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг, ещё на четверть, на треть. Милая девочка, со мной не шути, Если окажется, что мы заодно, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, рискуешь надолго остаться со мной. Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, ты можешь сбиться с пути, Значит, рискуешь надолго остаться со мной. Остановись, опусти глаза, Предупреждение последнее: стой! Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг, но ты снова со мной. Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, шаг назад, Шаг в сторону, туда где ты снова со мной. Милая девочка, со мной не шути... Милая девочка, со мной не шути... Милая... (стихи и музыка И.Азбиля)

Когда на землю спустился обещанный снег, И последний аккорд догорел, В индикаторе красных страстей, Любой человек вне наших стен Стал чужим настолько, чтоб не пустить его в дом. И мы отключили ни в чем не повинный, Но способный убить тишину телефон, И лезвие выпало в снег из рук, Чтоб его никогда потом не найти. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней в большую свечу, Чтоб холод не мог нас застать врасплох, Чтоб холод не мог нас застать врасплох. И мы отключили ни в чем не повинный, Но способный убить тишину телефон, И лезвие выпало в снег из рук, Чтоб его никогда потом не найти. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней в большую свечу, Чтоб холод не смог нас застать врасплох, Чтоб холод не смог нас застать врасплох.

Мой взгляд сроднился с гладью стекла, За которым зима. Из январских туч крошит белый песок, Тревога давит висок. Как много дыма ушло из-под выдохов дней, Как хочется к ней. И кто бы дал мне ответ, какой длины стена От нее до меня. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет". На циферблате число стрелки взяло в плен - Это предел. День уткнулся в восток на старте и слёг. Вздремнуть бы часок. Но мысли и слух забыли про сон - Ждут в унисон. Слепое окно в своей немоте Твердит о тебе. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет"...

Ты моё дыхание облаком белым возьми. Ветром солёным, отчаянным, возьми... Ты моё сердцебиение остановить не спеши. Глазами разлукой уставшими, не торопи... Ты, как радуга по небу. Ты - солнце днём, ночью - луна. Слёзы твои - струны ливня тёплого. Ты - луна. Ты - моё присутствие, В отсутствии всяких причин, Раскрепощеньем закованное, без причин. Ты - моё противоречие. Кто может, тот должен летать. Рождённой летать трудно дышится - Ей должно летать. Ты моё дыхание нотой несмелой возьми, Стаями птиц очарованных, возьми...

Не тобой болеет сердце, Сердце бедное не жаль... А как в небе осень перцем В доме холод и печаль... Я укрою поцелуи Серой ниточкой дождя: День не кончен, день не начат, Если рядом нет тебя! Ни о том, что было раньше, Ни о том, что ждет теперь, Не расскажет мой приятель, Мой неласковый апрель... Ты пугливой ланью где-то Промелькнешь в лесах моих. Затуманенное небо Разливая на двоих. Не тобою сон тревожный, А как стану снова петь. Голос тихий, голос сложный На себя накличет смерть. И пойдет по горлу ветер, И откроются врата. Хоть и врозь, но все же вместе: Ты живешь, и я жива...

По осколкам бежал пустырями, И сиянье небес У подъемного крана клубилось? Неужели не я? Что-то здесь навсегда изменилось. Кто-то новый царит, Безымянный, прекрасный, всесильный. Над Отчизной горит, Разливается свет тёмно-синий, А в глазах у борзых Мельтешат фонари по цветочку, Кто-то вечно идёт возле новых домов в одиночку. Значит, нету разлук. Значит, зря мы просили прощенья У своих мертвецов. Значит, нет для зимы возвращенья. Остаётся одно: По земле проходить бестревожно. Невозможно отстать. Обгонять - только это возможно. Поздравляю себя С этой ранней находкой, с тобою, Поздравляю себя С удивительно горькой судьбою, С этой вечной рекой, С этим небом в прекрасных осинах, С описаньем утрат за безмолвной толпой магазинов. Слава Богу, чужой. Никого я здесь не обвиняю. Никого не узнать. Я иду, тороплюсь, обгоняю. Как легко мне теперь, Оттого, что ни с кем не расстался. Слава Богу, что я на земле без отчизны остался. Не жилец этих мест, Не мертвец, а какой-то посредник, Совершенно один, Ты кричишь о себе напоследок: Никого не узнал, Обознался, забыл, обманулся, Слава Богу, зима. Значит, я никуда не вернулся. (стихи И.Бродского)

Предчувствие смерти, как это ни странно, Возникло в подкорке моей, постоянно Беззвучием растёт в голове окаянной. Я жду твоей смерти, но как это странно. Разбросан по тактам, по нотам, по грифу Жизни и смерти крутой поединок. Памяти слепки - лишь признак кончины. Не сыграна ль вами роль первопричины? Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" А руки дрожат, набирая твой номер. Цифры на диске - и те со мной спорят. И был бы хоть повод для этакой ссоры, Но руки дрожат, набирая твой номер. Проклятье забвению, не слишком ли поздно! Прозреть и проспать - не так уж и сложно. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут! Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" На чаши весов легло равновесие! Ликуйте, философ! Ликуйте, созвездия! Свершились события с названием "жизнь", А следом за ними - "смерти" пажи. А я - подобие слабой улитки, Прячусь за рифмы, бегу за улыбки. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут? Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!"

Разбуженный лёд плакал на понедельник К началу прихода размытых дверей. Кто-то влезал тихо на подоконник И с грустью смотрел на счастливых людей. Цвет троекратно не предсказуем На перекрёстках асфальтовых лент. Погоня за страхом быть не убитым, Входит в привычку за долгостью лет. А город крошился на чёрном и белом, Пуская в себя сок отравленных дней. А небо забыло свою отчужденность, Бросая к ногам трафареты теней. Она знает то, что не знает реальность. Она видит там, где не видят огни. Её серебро на мою безымянность Легло, когда мы остались одни. А время текло из-под пальцев на струнах, Сплетая в слова смысл прожитых лет. А кроны деревьев ссыпались на землю, Касаясь листвою твоих эполет. Она никогда не узнает о камне, Лежащем на дне прозрачной реки, И влажный овал ее облака ночи Не станет светлей в квадрате любви. Так начинался день... Так начинался...

Не жива и не мертва. Жизнь уходит от меня. Что оставлю, что сотру, Об одном лишь попрошу: Иногда в далёком сне Вспоминайте обо мне. Иногда в далёком сне Вспоминайте обо мне. Вот усталость, словно старость, Прикоснувшись, обожгла. То ли мудрость, то ли жалость, Вокруг горла обвилась. Не в укор, а мне в покой, - Вы уехали домой. Не в укор, а мне в покой, - Вы уехали домой. Не уйду и не останусь, Буду просто возле вас. Не в надежду и не в тягость, Кем-то издан был указ: Быть безликой и немой, Вот портрет вам мой. Быть безликой и немой, Вот портрет вам мой. Кабы краску, да к палитре, А мольберт, да к полотну, Не устал бы мир дивиться На девичью красоту. Но остыла твердь земли, И меня туда снесли. Но остыла твердь земли, И меня туда снесли. Вот жива ведь, и не мертва. Жизнь по-прежнему права. Что оставлю, что сотру, Я теперь вам так спою: И во сне и наяву, Только вами и живу. И во сне и наяву, Только вами и живу.

Есть в дожде откровение — потаенная нежность. И старинная сладость примиренной дремоты, Просыпается с ним безыскусная песня, И трепещет душа усыпленной природы. Это землю лобзают поцелуем лазурным, Первобытное снова оживает поверье. Сочетаются Небо и Земля, как впервые, И великая кротость разлита в подвечерье. Роковое томленье по загубленной жизни, Неотступную думу: "Все напрасно, все поздно!" Или призрак тревожный невозможности утра И страдание плоти, где таится угроза. В этом сером звучанье пробуждается нежность, Небо нашего сердца просияет глубоко, Но надежды невольно обращаются в скорби, Созерцая погибель этих капель на стеклах. Тишине ты лепечешь первобытную песню И листве повторяешь золотое преданье, А пустынное сердце постигает их горько В безысходной и черной пентаграмме страданья. В сердце те же печали, что в дожде просветленном, Примиренная скорбь о несбыточном часе. Для меня в небесах возникает созвездье, Но мешает мне сердце созерцать это счастье.

Я знаю женщину: молчанье, Усталость горькая от слов, Живет в таинственном мерцанье Ее расширенных зрачков. Ее душа открыта жадно Лишь медной музыке стиха, Пред жизнью, дольней и отрадной Высокомерна и глуха. Неслышный и неторопливый, Так странно плавен шаг ее, Назвать нельзя ее красивой, Но в ней все счастие мое. Когда я жажду своеволий И смел и горд - я к ней иду Учиться мудрой сладкой боли В ее истоме и бреду. Она светла в часы томлений И держит молнии в руке, И четки сны ее, как тени На райском огненном песке. (сл. Н. Гумилёв)

Я теряю тебя в этой мутной толпе, Я теряю тебя по крупицам, по клеткам С каждым мигом, пронёсшимся на высоте, Теплота уступает паутинам и сеткам. Я теряю тебя, мне тебя не найти, Я теряю тебя постепенно, построчно По-простому, как Золушка без десяти, И по-сложному, как фортепьяно настройщик. Я теряю тебя, словно звук, словно вкус, Забываю записывать, поздно - забыто! Я теряю, казах, я теряю, тунгус, Я теряю, альцгеймер – убита, убита! Моя память убита и ты вместе с ней, Умирай, умирай, не проси подаянья! Я теряю людей, я теряю людей, Я теряю наследников, имя теряя!.. Моя память убита и ты вместе с ней, Умирай, умирай, не проси подаянья! Я теряю людей, я теряю людей, Я теряю наследников, имя теряя!.. (стихи К.Левиной)

Почему я не вижу здесь кораблей С парусами из дальних, из южных морей? Почему здесь нет ветра, не слышен прибой? Я хотел бы уехать и быть просто с тобой. Ведь мой дом как могила, как каменный склеп, Потому что я глух, потому что я слеп, И в глазах моих видно лишь зимнюю ночь, Этот страх подворотен, где ты идёшь прочь. Я искал своё место по следам на снегу, Но я понял, что больше так жить не могу. И я видел полмира, мне две тысячи лет, И на стыках путей - не один километр. Я не знаю, зачем я приехал сюда, Мне казалось, что здесь загоралась звезда. Я не знаю, откуда на щеке моей кровь. Здесь, похоже, война за любовь. И в этом бою - как из крана вино, И я пьян и убит под звездою давно. Дай мне выйти из этой войны с мечом, И чтоб было потом ещё Продолженье.

Я пила чай, я смотрела кино. За последнюю тысячу лет Ничего со мной не произошло, Только на руки выпал снег. Я ещё бы жила может год, может два, Придаваясь иллюзиям века. Но я вышла во двор, ослепила глаза Мне луна... Мой энергетический вампир — ты. Портретом на стене, имплантантом во мне, Антигеном, возникшим внезапно. Распластала луна мой иммунитет Ко всему, что было страшно. Сто тысяч шагов от тебя до меня, Сто тысяч несказанных слов. Мой убийца со мной, мне теперь так легко С той бедой, что будет завтра. Мой энергетический вампир — ты. Быть тенью твоих предрассудков смешно. Я устала кричать в пространство. Ты поверь, мне давным-давно всё равно, Кто дарит тебе постоянство. Я спокойна, как смерть, холод дышит в лицо. Я - бикфордов шнур у обрыва. Поднесите свечу. И я вам пропою Песню последнего взрыва. Мой энергетический вампир — ты. Уберите меня c подмостков игры. Расскажите другую мне сказку. Я снова поверю, пойду туда, Где мне не наденут маску. Я бы рада идти, но дороги-то нет. Нет того, кто бы дал мне силу. Мне светит одна светлым ликом луна, Но только теперь уже в спину. Мой энергетический вампир - ты.

Если б во мне были б слезы, Из глаз моих шел бы снег. А крылья, да что они могут, Когда им не с кем лететь? Мне стать бы твоей луною, Но небо окутал дождь. Вспахано поле ранней весною, А ты от него что-то ждешь. Мне стать бы горящей свечою В твоих чуть озябших руках, Но в них уже радость и горе, Ключи от дверей в никуда. Испить хоть глоток бы печали Из глаз уставших твоих. Мне листья напротив что-то шептали, Но мне не понять их язык. Осень. Растоплены печи, Только от них не теплей. В лютую стужу укроет тебя Какой-то чужой чародей. Ветер срывает ветки. Сказок прошла пора. Судьба расставит новые сети. Начнется другая игра. Кричал мне охрипший ворон Сквозь рамы оконных дыр: "Останься! Мечту не догонишь!" Он тоже, видать, был один. Тону ли в житейской ретине, Брожу ль в белоснежных горах, Ты во мне, как на картине, В вечно зеленых цветах. Если б во мне были б слезы, Из глаз моих шел бы снег. А крылья, да что они могут, Когда им не с кем лететь? Мне стать бы твоей луною, Но небо окутал дождь. Вспахано поле ранней весною, А ты по нему идешь.

Процент сумасшедших в нашей квартире Увеличится, если ты не придёшь. И весна - не весна, если ты позабыла Свой город дождей, этот садик и дом. В коммунальной квартире - Содом и Гоморра, Кошки рожают, дети орут И посудой гремят соседские монстры, Курят, курят, и счастье куют. Припев: Весна, весна идёт! Весне дорогу! Весна, весна идёт! Весне дорогу! Но я понимаю, что всё тебе это Давно надоело и больше чем жить. Что нет пустоты, есть отсутствие веры, Что нет нелюбви, есть присутствие лжи. А март своим безразборчивым бредом Уложит в свой грунт тела молодых, Да так, чтоб не смог реаниматор В искусстве своём сам себя превзойти. Припев: Весна, весна идёт! Весне дорогу! Весна, весна идёт! Весне дорогу! И что из того, что расторгнуты связи? И что из того, что молчат провода? И что из того, что все песни похожи Одна на другую, а та - на тебя? В моей преисподней как будто бы людно, Но поздно сшивать уже рану край в край, И я разделяю все случаи жизни На что было "до" и после тебя! Весна, весна... Процент сумасшедших в нашей квартире Увеличится, если ты не придёшь. И весна - не весна, если ты позабыла Свой город дождей, этот садик и дом. В коммунальной квартире - Содом и Гоморра, Кошки рожают, дети орут И посудой гремят соседские монстры, Курят, курят, и счастье куют. Весна... Весна, весна... Весна, весна...

Горе по небу шагает, Горе по небу плывёт - Не осенними словами, Птицей чёрною зовёт. Я пришла к тебе, мой милый, Я пришла к тебе сказать: "Не разлукой, не крапивой Буду свет твой украшать". Казнена и я за верность. Колокольный слышу звон. Моя радость, Ваша светлость, Вы примите мой поклон. Ожиданью нет предела, Будням серым нет конца. Вот и ходим по планете Ты один и я одна. Казнена и я за верность. Колокольный слышу звон. Моя радость, Ваша светлость, Вы примите мой поклон. Ожиданью нет предела, Будням серым нет конца. Вот и ходим по планете Ты один и я одна.

Была мечта - увидеть горы, Взойти по ним на небеса, Туда, где ветер синепёрый Рвет облака на паруса. Мечта сбылась - я там, где светел Снегов нетающий узор, Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих вечных гор. Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих вечных гор. Была мечта - увидеть море, Где солнце зной дарует нам, Где золотая на просторе Скользит русалка по волнам. Мечта сбылась - я там, где ветер Уносит вдаль рыбацкий челн, Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих шумных волн. Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих шумных волн. Была мечта - увидеть радость, Твое лицо, твои глаза, В которых солнце отражалось, И отражались небеса. Мечта сбылась, рассветной ранью Твои глаза нашли меня, Мне не привыкнуть к их сиянью, Мне не прожить без их огня! Мне не привыкнуть к их сиянью, Мне не прожить без их огня! Была мечта - увидеть горы, Была мечта - увидеть море, Была мечта... ча-ча-ча! (стихи Г.Гарбовского)

Я одинока, как вздох, как распечатанный конверт. Под крышей пряча суть и душу кутая в жилет, Иду над черною водой, а надо мною звездный рой Предначертал мой путь земной. Так будь со мной! Я одинока как, как газ конфорки кухонной плиты. Я, может, бритва, может нож, я режу мелко на куски, Ремни, стесняющие грудь, ремни в которых не вздохнуть, Не крикнуть вслед летящим в зной: Так будь со мной! Будь со мной! Я одинока, как парк, где притаилась зима. Я - ржавый чайник со свистком, в котором выпустили пар. Я абсолютный сталевар, неугасающий огонь В душе моей он будет твой. Так будь со мной! Будь со мной! Я одинока, как я! Имею с детства ремесло. Растила вся моя семья мое без рамок естество, Его принять, его простить ты не смогла, и Бог с тобой. Но все ж получше приглядись И будь со мной! Будь со мной!

Февральский ветер стучался в твой дом, В доме, где мы остались вдвоём, За чашкой какао в дыму сигарет С извечным вопросом - да или нет. Так странно день растащил по углам Тебя и его, её и меня, А ночь впопыхах смешала колоду, Наверное, злясь на непогоду. Написан сценарий и розданы роли, И вроде не врозь, и вроде на воле. Она где-то там в обнимку с гитарой, И он не один, то трезвый, то пьяный. А город, что помнил все их маршруты, Зажёг фонари и высушил лужи, Надел чёрный фрак и звёзды в придачу, Чтобы светили и чтоб наудачу. Но что-то, что было сильней фонарей, Замыслов зодчих и прочих вещей, Стену воздвигло, потратило силы, И целое стало, как две половины. Февральский ветер стучался в твой дом, В доме, где мы остались вдвоём. Ветер на ложе, дыханье в ладони, Рядом с тобой забываешь о боли. А ты, прильнув подбородком к предплечью, Завороженно смотришь на свечи. Ночь затихала в объятьях луны, И всяк о своём досматривал сны.

Я не знаю, как изменится твоё лицо, Когда ты повернёшься ко мне спиной. Подари мне желание быть просто рядом с тобой. А когда на твои загорелые плечи Уронит весна свои влажные сны, Ворвётся в мои безутешные речи, И выдохнет слово - "ты"... Ты так далеко, что хватит места для взлёта И есть где причалить чужим кораблям. Подари мне возможность С тобой побродить по полям. Я не знаю, кто из нас закрыл последнюю дверь И небрежно на пол уронил живые цветы, Но в клетке моей давно бесится зверь Оттого, что не видишь ты... То, как эти дни вслепую бьются о камни Твоих предрассудков, ты оставь их другим. Всё, что могу пожелать - нам остаться одним. И тогда, зачеркнув все лишние звуки, Ты сможешь коснуться моей тишины. И только лишь ночь её сможет нарушить Единственным словом - "ты"...

Что вас гонит из города в город? Кто зовет вас в небесную даль? Певчие птицы, зерна с ладоней С детства, увы, не приучены брать. Вьюга за окнами, дождь - не преграда, Есть в крыльях сила, опять не уснуть, Вас не влечет ни хвала, ни награда, Певчие птицы, что гонит вас в путь? В чердачной пыли заброшенных замков Уютней чем в золоте клеточных спиц. И если пространства, то не меньше чем неба, И если свободы, то не на двоих! Что вас гонит из города в город? Восторженность яркой, но все же толпы, Народы, наряды, обычаи, говор, Непостоянство и просто коты. Так улетайте в ночное созвучье, Окон зашторенных и фонарей, В роскошь безлюдных и вымытых улиц, В строгость каналов и площадей. Певчие птицы, как радостно больно Мне наблюдать ваш свободный полет, Но этот полет так похож на скитанья От "верю" к "не верю" и наоборот… Что вас гонит?

Солнце выключают облака. Ветер дунул — нет препятствий. И текут издалека вены по запястью... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Долгие застынут лица. Мы изменимся не скоро. Отражает мокрый город самолетов вереницы. Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Улетаешь... Улетаешь... Над каштановым побегом, в переплетах Мураками... Я люблю тебя огромным небом! Я хочу любить тебя руками...

Белее белого сукна, Твоих волос легла волна. И потонули плечи в ней, Апрель себя со мной лишает сна. Две капли неба - взгляд и тень, Подола хитрый лабиринт По зеленеющей траве, Апрель снимает старый палантин. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. Пустыня горла, сад ресниц, Магниты ног - в педаль, и даль Мелькнет калейдоскопом лиц. А что ушло, того совсем не жаль. Над апельсиновым кустом, Еще мертва луна, но хмель И мед из каждого ствола Сочит, сочит разнузданный апрель. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить.

Разбуженный лёд плакал на понедельник К началу прихода размытых дверей. Кто-то влезал тихо на подоконник И с грустью смотрел на счастливых людей. Цвет троекратно не предсказуем На перекрёстках асфальтовых лент. Погоня за страхом быть не убитым, Входит в привычку за долгостью лет. А город крошился на чёрном и белом, Пуская в себя сок отравленных дней. А небо забыло свою отчужденность, Бросая к ногам трафареты теней. Она знает то, что не знает реальность. Она видит там, где не видят огни. Её серебро на мою безымянность Легло, когда мы остались одни. А время текло из-под пальцев на струнах, Сплетая в слова смысл прожитых лет. А кроны деревьев ссыпались на землю, Касаясь листвою твоих эполет. Она никогда не узнает о камне, Лежащем на дне прозрачной реки, И влажный овал ее облака ночи Не станет светлей в квадрате любви. Так начинался день... Так начинался...

Ко мне ангел седой приходил поутру. Он был болен, метался в горячем бреду. Звал меня то ли в ад, то ли в рай, Все просил — «Выбирай!» Он обжег свои крылья в полете ко мне, Схоронил свою душу в священной золе, Равнодушие встречных глаз Принимал за отказ. Он был добрым, он плакал, встречаясь со злом. Он хотел меня взять и укутать теплом. Я ж пред ним не открыла застывшую дверь, Я сказала ему: «Не теперь!» Говорили потом, что он быстро старел, Черным стал, позабыв, что когда-то был бел, Что из дома, где жил ангел мой, Вышел черт вчера дикий, хромой. Он исчез в темноте, но твердила молва, Что тащил по земле он два белых крыла. И пред тем, как в ночи пропал, Обернулся и захохотал.

Не жива и не мертва. Жизнь уходит от меня. Что оставлю, что сотру, Об одном лишь попрошу: Иногда в далёком сне Вспоминайте обо мне. Иногда в далёком сне Вспоминайте обо мне. Вот усталость, словно старость, Прикоснувшись, обожгла. То ли мудрость, то ли жалость, Вокруг горла обвилась. Не в укор, а мне в покой, - Вы уехали домой. Не в укор, а мне в покой, - Вы уехали домой. Не уйду и не останусь, Буду просто возле вас. Не в надежду и не в тягость, Кем-то издан был указ: Быть безликой и немой, Вот портрет вам мой. Быть безликой и немой, Вот портрет вам мой. Кабы краску, да к палитре, А мольберт, да к полотну, Не устал бы мир дивиться На девичью красоту. Но остыла твердь земли, И меня туда снесли. Но остыла твердь земли, И меня туда снесли. Вот жива ведь, и не мертва. Жизнь по-прежнему права. Что оставлю, что сотру, Я теперь вам так спою: И во сне и наяву, Только вами и живу. И во сне и наяву, Только вами и живу.

Есть в дожде откровение — потаенная нежность. И старинная сладость примиренной дремоты, Просыпается с ним безыскусная песня, И трепещет душа усыпленной природы. Это землю лобзают поцелуем лазурным, Первобытное снова оживает поверье. Сочетаются Небо и Земля, как впервые, И великая кротость разлита в подвечерье. Роковое томленье по загубленной жизни, Неотступную думу: "Все напрасно, все поздно!" Или призрак тревожный невозможности утра И страдание плоти, где таится угроза. В этом сером звучанье пробуждается нежность, Небо нашего сердца просияет глубоко, Но надежды невольно обращаются в скорби, Созерцая погибель этих капель на стеклах. Тишине ты лепечешь первобытную песню И листве повторяешь золотое преданье, А пустынное сердце постигает их горько В безысходной и черной пентаграмме страданья. В сердце те же печали, что в дожде просветленном, Примиренная скорбь о несбыточном часе. Для меня в небесах возникает созвездье, Но мешает мне сердце созерцать это счастье.

Я знаю женщину: молчанье, Усталость горькая от слов, Живет в таинственном мерцанье Ее расширенных зрачков. Ее душа открыта жадно Лишь медной музыке стиха, Пред жизнью, дольней и отрадной Высокомерна и глуха. Неслышный и неторопливый, Так странно плавен шаг ее, Назвать нельзя ее красивой, Но в ней все счастие мое. Когда я жажду своеволий И смел и горд - я к ней иду Учиться мудрой сладкой боли В ее истоме и бреду. Она светла в часы томлений И держит молнии в руке, И четки сны ее, как тени На райском огненном песке. (сл. Н. Гумилёв)

Путник милый, ты далече, Но с тобой я говорю. В небесах зажглися свечи Провожающих зарю. Путник мой, скорей направо Обрати свой светлый взор, Там живет дракон лукавый, Мой властитель с давних пор. Вот в пещере у дракона Нет пощады, нет закона. И висит на стенке плеть, Чтобы песен мне не петь. И дракон крылатый мучит, Он меня смиренью учит. Чтоб забыла детский смех, Чтоб стала лучше всех. Ты слишком уверен в своих руках, Ты думаешь, хватит сил. Нажатьем ладони бросать меня в прах Гостеприимных могил. И ты уверен в своих правах Увенчивать и свергать. Ты хочешь быть богом хотя бы в словах, Огнем заливая снега. Но, знаешь, твоя рука не сильней Той, что хранит меня. И я, повинуясь одной лишь ей, Стою, не боясь огня. И я, лишь ей покоряясь одной, Спокойно встречу твой взгляд. Мне жизнь возвратят за той стеной, Где вечно сияет сад. Путник милый, в город дальний Унеси мои слова, Чтобы сделался печальней Тот, кем я еще жива...

Почему я не вижу здесь кораблей С парусами из дальних, из южных морей? Почему здесь нет ветра, не слышен прибой? Я хотел бы уехать и быть просто с тобой. Ведь мой дом как могила, как каменный склеп, Потому что я глух, потому что я слеп, И в глазах моих видно лишь зимнюю ночь, Этот страх подворотен, где ты идёшь прочь. Я искал своё место по следам на снегу, Но я понял, что больше так жить не могу. И я видел полмира, мне две тысячи лет, И на стыках путей - не один километр. Я не знаю, зачем я приехал сюда, Мне казалось, что здесь загоралась звезда. Я не знаю, откуда на щеке моей кровь. Здесь, похоже, война за любовь. И в этом бою - как из крана вино, И я пьян и убит под звездою давно. Дай мне выйти из этой войны с мечом, И чтоб было потом ещё Продолженье.

Я пила чай, я смотрела кино. За последнюю тысячу лет Ничего со мной не произошло, Только на руки выпал снег. Я ещё бы жила может год, может два, Придаваясь иллюзиям века. Но я вышла во двор, ослепила глаза Мне луна... Мой энергетический вампир — ты. Портретом на стене, имплантантом во мне, Антигеном, возникшим внезапно. Распластала луна мой иммунитет Ко всему, что было страшно. Сто тысяч шагов от тебя до меня, Сто тысяч несказанных слов. Мой убийца со мной, мне теперь так легко С той бедой, что будет завтра. Мой энергетический вампир — ты. Быть тенью твоих предрассудков смешно. Я устала кричать в пространство. Ты поверь, мне давным-давно всё равно, Кто дарит тебе постоянство. Я спокойна, как смерть, холод дышит в лицо. Я - бикфордов шнур у обрыва. Поднесите свечу. И я вам пропою Песню последнего взрыва. Мой энергетический вампир — ты. Уберите меня c подмостков игры. Расскажите другую мне сказку. Я снова поверю, пойду туда, Где мне не наденут маску. Я бы рада идти, но дороги-то нет. Нет того, кто бы дал мне силу. Мне светит одна светлым ликом луна, Но только теперь уже в спину. Мой энергетический вампир - ты.

Если б во мне были б слезы, Из глаз моих шел бы снег. А крылья, да что они могут, Когда им не с кем лететь? Мне стать бы твоей луною, Но небо окутал дождь. Вспахано поле ранней весною, А ты от него что-то ждешь. Мне стать бы горящей свечою В твоих чуть озябших руках, Но в них уже радость и горе, Ключи от дверей в никуда. Испить хоть глоток бы печали Из глаз уставших твоих. Мне листья напротив что-то шептали, Но мне не понять их язык. Осень. Растоплены печи, Только от них не теплей. В лютую стужу укроет тебя Какой-то чужой чародей. Ветер срывает ветки. Сказок прошла пора. Судьба расставит новые сети. Начнется другая игра. Кричал мне охрипший ворон Сквозь рамы оконных дыр: "Останься! Мечту не догонишь!" Он тоже, видать, был один. Тону ли в житейской ретине, Брожу ль в белоснежных горах, Ты во мне, как на картине, В вечно зеленых цветах. Если б во мне были б слезы, Из глаз моих шел бы снег. А крылья, да что они могут, Когда им не с кем лететь? Мне стать бы твоей луною, Но небо окутал дождь. Вспахано поле ранней весною, А ты по нему идешь.

Процент сумасшедших в нашей квартире Увеличится, если ты не придёшь. И весна - не весна, если ты позабыла Свой город дождей, этот садик и дом. В коммунальной квартире - Содом и Гоморра, Кошки рожают, дети орут И посудой гремят соседские монстры, Курят, курят, и счастье куют. Припев: Весна, весна идёт! Весне дорогу! Весна, весна идёт! Весне дорогу! Но я понимаю, что всё тебе это Давно надоело и больше чем жить. Что нет пустоты, есть отсутствие веры, Что нет нелюбви, есть присутствие лжи. А март своим безразборчивым бредом Уложит в свой грунт тела молодых, Да так, чтоб не смог реаниматор В искусстве своём сам себя превзойти. Припев: Весна, весна идёт! Весне дорогу! Весна, весна идёт! Весне дорогу! И что из того, что расторгнуты связи? И что из того, что молчат провода? И что из того, что все песни похожи Одна на другую, а та - на тебя? В моей преисподней как будто бы людно, Но поздно сшивать уже рану край в край, И я разделяю все случаи жизни На что было "до" и после тебя! Весна, весна... Процент сумасшедших в нашей квартире Увеличится, если ты не придёшь. И весна - не весна, если ты позабыла Свой город дождей, этот садик и дом. В коммунальной квартире - Содом и Гоморра, Кошки рожают, дети орут И посудой гремят соседские монстры, Курят, курят, и счастье куют. Весна... Весна, весна... Весна, весна...

Горе по небу шагает, Горе по небу плывёт - Не осенними словами, Птицей чёрною зовёт. Я пришла к тебе, мой милый, Я пришла к тебе сказать: "Не разлукой, не крапивой Буду свет твой украшать". Казнена и я за верность. Колокольный слышу звон. Моя радость, Ваша светлость, Вы примите мой поклон. Ожиданью нет предела, Будням серым нет конца. Вот и ходим по планете Ты один и я одна. Казнена и я за верность. Колокольный слышу звон. Моя радость, Ваша светлость, Вы примите мой поклон. Ожиданью нет предела, Будням серым нет конца. Вот и ходим по планете Ты один и я одна.

Белые люди в тёмных аллеях, как вас немного тут. Необъяснимо на воскресенье нелепо выпал карающий снег. Эта осень, апрельская осень. В доме зябко тебе. Я не знакома с тобой, но я не оставлю путь, тот, что ведёт к тебе, раскрепощая суть. Я не знакома с той, что обещала жить. Пленницей и строкой я всё равно буду жить. Белые люди в тёмных аллеях, зачем вы тут? Патриархальным, неонатальным сном, неприходящим днём, лоскутом детства, странною нежностью, кому ты дана? Я не знакома с тобой...

Оставь хоть что-нибудь на память о себе, Не только тишину седых оград, Не только скорбь губительных утрат. Оставь хоть что-нибудь на память о себе. Оставь хоть что-нибудь на память о себе, Пол-такта не слетевших с грифа нот... Ведь я кричу тебе через закрытый рот: "Оставь хоть что-нибудь на память о себе". Сбавь бег коня, я догоню тебя в пути, Я долечу сквозь омут расстояний, Я расскажу о терпком вкусе подаяний. Пришпорь коня, я догоню тебя в пути. Оставь раскаяния свои колючей мгле. И то, что ты есть — вовсе не ошибка. Ты подарила мне свою улыбку. Оставь хоть что-нибудь на память обо мне. Оставь хоть что-нибудь на память о себе, Не только тишину седых оград, Не только скорбь губительных утрат. Оставь хоть что-нибудь на память о себе.

Не тобой болеет сердце, Сердце бедное не жаль... А как в небе осень перцем В доме холод и печаль... Я укрою поцелуи Серой ниточкой дождя: День не кончен, день не начат, Если рядом нет тебя! Ни о том, что было раньше, Ни о том, что ждет теперь, Не расскажет мой приятель, Мой неласковый апрель... Ты пугливой ланью где-то Промелькнешь в лесах моих. Затуманенное небо Разливая на двоих. Не тобою сон тревожный, А как стану снова петь. Голос тихий, голос сложный На себя накличет смерть. И пойдет по горлу ветер, И откроются врата. Хоть и врозь, но все же вместе: Ты живешь, и я жива...

Белее белого сукна, Твоих волос легла волна. И потонули плечи в ней, Апрель себя со мной лишает сна. Две капли неба - взгляд и тень, Подола хитрый лабиринт По зеленеющей траве, Апрель снимает старый палантин. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. Пустыня горла, сад ресниц, Магниты ног - в педаль, и даль Мелькнет калейдоскопом лиц. А что ушло, того совсем не жаль. Над апельсиновым кустом, Еще мертва луна, но хмель И мед из каждого ствола Сочит, сочит разнузданный апрель. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить.

Ты моё дыхание облаком белым возьми. Ветром солёным, отчаянным, возьми... Ты моё сердцебиение остановить не спеши. Глазами разлукой уставшими, не торопи... Ты, как радуга по небу. Ты - солнце днём, ночью - луна. Слёзы твои - струны ливня тёплого. Ты - луна. Ты - моё присутствие, В отсутствии всяких причин, Раскрепощеньем закованное, без причин. Ты - моё противоречие. Кто может, тот должен летать. Рождённой летать трудно дышится - Ей должно летать. Ты моё дыхание нотой несмелой возьми, Стаями птиц очарованных, возьми...

Когда на землю спустился обещанный снег, И последний аккорд догорел, В индикаторе красных страстей, Любой человек вне наших стен Стал чужим настолько, чтоб не пустить его в дом. И мы отключили ни в чем не повинный, Но способный убить тишину телефон, И лезвие выпало в снег из рук, Чтоб его никогда потом не найти. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней в большую свечу, Чтоб холод не мог нас застать врасплох, Чтоб холод не мог нас застать врасплох. И мы отключили ни в чем не повинный, Но способный убить тишину телефон, И лезвие выпало в снег из рук, Чтоб его никогда потом не найти. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней в большую свечу, Чтоб холод не смог нас застать врасплох, Чтоб холод не смог нас застать врасплох.

Мой взгляд сроднился с гладью стекла, За которым зима. Из январских туч крошит белый песок, Тревога давит висок. Как много дыма ушло из-под выдохов дней, Как хочется к ней. И кто бы дал мне ответ, какой длины стена От нее до меня. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет". На циферблате число стрелки взяло в плен - Это предел. День уткнулся в восток на старте и слёг. Вздремнуть бы часок. Но мысли и слух забыли про сон - Ждут в унисон. Слепое окно в своей немоте Твердит о тебе. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет"...

Солнце выключают облака. Ветер дунул — нет препятствий. И текут издалека вены по запястью... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Долгие застынут лица. Мы изменимся не скоро. Отражает мокрый город самолетов вереницы. Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Улетаешь... Улетаешь... Над каштановым побегом, в переплетах Мураками... Я люблю тебя огромным небом! Я хочу любить тебя руками...

2002

Больно, ты слышишь, Больно мне с тобой, Боль... И, покидая шар земной, Я отправляюсь в новый путь, А ты всё следуешь за мной, Как прежде, Боль... Больно, и нет уж сил Лететь с тобой мне, Боль.. Замком на мне висит печаль. Я открываю двери в сон, А за дверьми ни ад, ни рай, А только Боль... Больно смотреть В закрытые глаза И видеть мой Осиротевший дом. А слёзы в них, как воск свечи. Огонь растопит формы дня. Оставит отзвуком в ночи Слеза моя. Боль... Больно твоё отсутствие весной, Жизнь... Я принимаю год за пять. Я слышу с ночи до зари Моих любимых голоса, Что от меня Ушли...

Предчувствие смерти, как это ни странно, Возникло в подкорке моей, постоянно Беззвучием растёт в голове окаянной. Я жду твоей смерти, но как это странно. Разбросан по тактам, по нотам, по грифу Жизни и смерти крутой поединок. Памяти слепки - лишь признак кончины. Не сыграна ль вами роль первопричины? Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" А руки дрожат, набирая твой номер. Цифры на диске - и те со мной спорят. И был бы хоть повод для этакой ссоры, Но руки дрожат, набирая твой номер. Проклятье забвению, не слишком ли поздно! Прозреть и проспать - не так уж и сложно. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут! Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" На чаши весов легло равновесие! Ликуйте, философ! Ликуйте, созвездия! Свершились события с названием "жизнь", А следом за ними - "смерти" пажи. А я - подобие слабой улитки, Прячусь за рифмы, бегу за улыбки. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут? Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!"

Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове. Я иду по дороге. Звонкие травы улыбаются ветру, ветру и мне. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Молочный рассвет вдыхаю на палубе, И нежится пена на гребне волны. Волнуюсь и жду, мой ветряно-сказочный. С кем ты теперь раздуваешь костры? Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Такое даже на небе случается: Падают звезды, бледнеет луна. Если дождусь, скажу тебе, здравствуй я, Не покидай так надолго меня. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове... Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода.

Мы стали друг для друга Чуть больше, чем чужие. Когда с тобой вдвоем Носили нас мосты, Мы слышали друг друга Чуть больше, чем глухие, Не видя под собой порой Полета высоты. Не видя под собой порой Полета высоты. Мы стали друг без друга Чуть больше чем родные. Двусмысленность речей теперь Не принесёт нам зла. Не парадоксов дней, Не оттисков печали, А золото молчаний Нам осень принесла. Мы стали друг от друга Чуть больше слышать песен, Значенье фраз которых Ну никак не примем в толк. He встретиться ли нам, Пусть даже и случайно В каком-нибудь троллейбусе, Идущем на восток? В каком-нибудь троллейбусе, Идущем на восток? Мы стали друг о друге Светло и нежно думать. Рассеялись обиды все, Как, впрочем и мечты. Мы стали друг для друга Чуть больше, чем чужие, И кто тебе сказал, что это Повод для вражды? Но кто тебе сказал, что это Повод для вражды?

Белее белого сукна, Твоих волос легла волна. И потонули плечи в ней, Апрель себя со мной лишает сна. Две капли неба - взгляд и тень, Подола хитрый лабиринт На зеленеющей траве, Апрель снимает старый палантин. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. Пустыня горла, сад ресниц, Магниты ног в педали даль, Мелькнет калейдоскопом лиц. А что прошло, того совсем не жаль. Над апельсиновым кустом Еще мертва луна в окне. И мед из каждого ствола Сочит, сочит разнузданный апрель. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить.

Была мечта - увидеть горы, Взойти по ним на небеса, Туда, где ветер синепёрый Рвет облака на паруса. Мечта сбылась - я там, где светел Снегов нетающий узор, Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих вечных гор. Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих вечных гор. Была мечта - увидеть море, Где солнце зной дарует нам, Где золотая на просторе Скользит русалка по волнам. Мечта сбылась - я там, где ветер Уносит вдаль рыбацкий челн, Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих шумных волн. Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих шумных волн. Была мечта - увидеть радость, Твое лицо, твои глаза, В которых солнце отражалось, И отражались небеса. Мечта сбылась, рассветной ранью Твои глаза нашли меня, Мне не привыкнуть к их сиянью, Мне не прожить без их огня! Мне не привыкнуть к их сиянью, Мне не прожить без их огня! Была мечта - увидеть горы, Была мечта - увидеть море, Была мечта... ча-ча-ча! (стихи Г.Гарбовского)

Февральский ветер стучался в твой дом, В доме, где мы остались вдвоём, За чашкой какао в дыму сигарет С извечным вопросом - да или нет. Так странно день растащил по углам Тебя и его, её и меня, А ночь впопыхах смешала колоду, Наверное, злясь на непогоду. Написан сценарий и розданы роли, И вроде не врозь, и вроде на воле. Она где-то там в обнимку с гитарой, И он не один, то трезвый, то пьяный. А город, что помнил все их маршруты, Зажёг фонари и высушил лужи, Надел чёрный фрак и звёзды в придачу, Чтобы светили и чтоб наудачу. Но что-то, что было сильней фонарей, Замыслов зодчих и прочих вещей, Стену воздвигло, потратило силы, И целое стало, как две половины. Февральский ветер стучался в твой дом, В доме, где мы остались вдвоём. Ветер на ложе, дыханье в ладони, Рядом с тобой забываешь о боли. А ты, прильнув подбородком к предплечью, Завороженно смотришь на свечи. Ночь затихала в объятьях луны, И всяк о своём досматривал сны.

Что вас гонит из города в город? Кто зовет вас в небесную даль? Певчие птицы, зерна с ладоней С детства, увы, не приучены брать. Вьюга за окнами, дождь - не преграда, Есть в крыльях сила, опять не уснуть, Вас не влечет ни хвала, ни награда, Певчие птицы, что гонит вас в путь? В чердачной пыли заброшенных замков Уютней чем в золоте клеточных спиц. И если пространства, то не меньше чем неба, И если свободы, то не на двоих! Что вас гонит из города в город? Восторженность яркой, но все же толпы, Народы, наряды, обычаи, говор, Непостоянство и просто коты. Так улетайте в ночное созвучье, Окон зашторенных и фонарей, В роскошь безлюдных и вымытых улиц, В строгость каналов и площадей. Певчие птицы, как радостно больно Мне наблюдать ваш свободный полет, Но этот полет так похож на скитанья От "верю" к "не верю" и наоборот… Что вас гонит?

По осколкам бежал пустырями, И сиянье небес У подъемного крана клубилось? Неужели не я? Что-то здесь навсегда изменилось. Кто-то новый царит, Безымянный, прекрасный, всесильный. Над Отчизной горит, Разливается свет тёмно-синий, А в глазах у борзых Мельтешат фонари по цветочку, Кто-то вечно идёт возле новых домов в одиночку. Значит, нету разлук. Значит, зря мы просили прощенья У своих мертвецов. Значит, нет для зимы возвращенья. Остаётся одно: По земле проходить бестревожно. Невозможно отстать. Обгонять - только это возможно. Поздравляю себя С этой ранней находкой, с тобою, Поздравляю себя С удивительно горькой судьбою, С этой вечной рекой, С этим небом в прекрасных осинах, С описаньем утрат за безмолвной толпой магазинов. Слава Богу, чужой. Никого я здесь не обвиняю. Никого не узнать. Я иду, тороплюсь, обгоняю. Как легко мне теперь, Оттого, что ни с кем не расстался. Слава Богу, что я на земле без отчизны остался. Не жилец этих мест, Не мертвец, а какой-то посредник, Совершенно один, Ты кричишь о себе напоследок: Никого не узнал, Обознался, забыл, обманулся, Слава Богу, зима. Значит, я никуда не вернулся. (стихи И.Бродского)

Я одинока, как вздох, как распечатанный конверт. Под крышей пряча суть и душу кутая в жилет, Иду над черною водой, а надо мною звездный рой Предначертал мой путь земной. Так будь со мной! Я одинока как, как газ конфорки кухонной плиты. Я, может, бритва, может нож, я режу мелко на куски, Ремни, стесняющие грудь, ремни в которых не вздохнуть, Не крикнуть вслед летящим в зной: Так будь со мной! Будь со мной! Я одинока, как парк, где притаилась зима. Я - ржавый чайник со свистком, в котором выпустили пар. Я абсолютный сталевар, неугасающий огонь В душе моей он будет твой. Так будь со мной! Будь со мной! Я одинока, как я! Имею с детства ремесло. Растила вся моя семья мое без рамок естество, Его принять, его простить ты не смогла, и Бог с тобой. Но все ж получше приглядись И будь со мной! Будь со мной!

Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый Шар Земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной - Распущенной - и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Мне нравится еще, что вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе... Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя! Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! - Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами,- За то, что вы больны - увы! - не мной, За то, что я - увы больна! - не вами! Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! - Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами,- За то, что вы больны - увы! - не мной, За то, что я - увы больна! - не вами! (стихи М.Цветаевой, музыка М.Таривердиева)

В небе, полном звёзд — имя твоё, В небе, полном любви — нет твоих глаз. Мы куплены все за сверкающий грош Фальшивых улыбок, бессмысленных фраз. В небе, полном звёзд — имя твоё, В небе, полном любви — нет тебя. Возвращаясь в своё пустое жильё, Ты приносишь с собой только след дождя. За твоей спиной усталость и боль, Только это всё ты не бери с собой. В ту дорогу, что я приглашаю тебя, Мы возьмём десять струн и четыре крыла. В небе, полном звёзд, ляжет наш путь, В небе, полном любви, сможем замкнуть Квартет наших мудрых и ласковых рук, Забвенью придав все тревоги разлук. Всё та же тональность и те же слова, Но с большей любовью говорю тебе: "Моя доминанта пусть будет слышна Сквозь шум самолетов и тающий снег!".

Когда на землю спустился обещанный снег, И последний аккорд догорел, В индикаторе красных страстей, Любой человек вне наших стен Стал чужим настолько, чтоб не пустить его в дом. И мы отключили ни в чем не повинный, Но способный убить тишину телефон, И лезвие выпало в снег из рук, Чтоб его никогда потом не найти. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней в большую свечу, Чтоб холод не мог нас застать врасплох, Чтоб холод не мог нас застать врасплох. И мы отключили ни в чем не повинный, Но способный убить тишину телефон, И лезвие выпало в снег из рук, Чтоб его никогда потом не найти. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней в большую свечу, Чтоб холод не смог нас застать врасплох, Чтоб холод не смог нас застать врасплох.

Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове. Я иду по дороге. Звонкие травы улыбаются ветру, ветру и мне. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Молочный рассвет вдыхаю на палубе, И нежится пена на гребне волны. Волнуюсь и жду, мой ветряно-сказочный. С кем ты теперь раздуваешь костры? Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Такое даже на небе случается: Падают звезды, бледнеет луна. Если дождусь, скажу тебе, здравствуй я, Не покидай так надолго меня. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове... Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода.

Белее белого сукна, Твоих волос легла волна. И потонули плечи в ней, Апрель себя со мной лишает сна. Две капли неба - взгляд и тень, Подола хитрый лабиринт По зеленеющей траве, Апрель снимает старый палантин. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. Пустыня горла, сад ресниц, Магниты ног - в педаль, и даль Мелькнет калейдоскопом лиц. А что ушло, того совсем не жаль. Над апельсиновым кустом, Еще мертва луна, но хмель И мед из каждого ствола Сочит, сочит разнузданный апрель. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить.

Не тобой болеет сердце, Сердце бедное не жаль... А как в небе осень перцем В доме холод и печаль... Я укрою поцелуи Серой ниточкой дождя: День не кончен, день не начат, Если рядом нет тебя! Ни о том, что было раньше, Ни о том, что ждет теперь, Не расскажет мой приятель, Мой неласковый апрель... Ты пугливой ланью где-то Промелькнешь в лесах моих. Затуманенное небо Разливая на двоих. Не тобою сон тревожный, А как стану снова петь. Голос тихий, голос сложный На себя накличет смерть. И пойдет по горлу ветер, И откроются врата. Хоть и врозь, но все же вместе: Ты живешь, и я жива...

Мой взгляд сроднился с гладью стекла, За которым зима. Из январских туч крошит белый песок, Тревога давит висок. Как много дыма ушло из-под выдохов дней, Как хочется к ней. И кто бы дал мне ответ, какой длины стена От нее до меня. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет". На циферблате число стрелки взяло в плен - Это предел. День уткнулся в восток на старте и слёг. Вздремнуть бы часок. Но мысли и слух забыли про сон - Ждут в унисон. Слепое окно в своей немоте Твердит о тебе. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет"...

Ты моё дыхание облаком белым возьми. Ветром солёным, отчаянным, возьми... Ты моё сердцебиение остановить не спеши. Глазами разлукой уставшими, не торопи... Ты, как радуга по небу. Ты - солнце днём, ночью - луна. Слёзы твои - струны ливня тёплого. Ты - луна. Ты - моё присутствие, В отсутствии всяких причин, Раскрепощеньем закованное, без причин. Ты - моё противоречие. Кто может, тот должен летать. Рождённой летать трудно дышится - Ей должно летать. Ты моё дыхание нотой несмелой возьми, Стаями птиц очарованных, возьми...

Была мечта - увидеть горы, Взойти по ним на небеса, Туда, где ветер синепёрый Рвет облака на паруса. Мечта сбылась - я там, где светел Снегов нетающий узор, Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих вечных гор. Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих вечных гор. Была мечта - увидеть море, Где солнце зной дарует нам, Где золотая на просторе Скользит русалка по волнам. Мечта сбылась - я там, где ветер Уносит вдаль рыбацкий челн, Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих шумных волн. Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих шумных волн. Была мечта - увидеть радость, Твое лицо, твои глаза, В которых солнце отражалось, И отражались небеса. Мечта сбылась, рассветной ранью Твои глаза нашли меня, Мне не привыкнуть к их сиянью, Мне не прожить без их огня! Мне не привыкнуть к их сиянью, Мне не прожить без их огня! Была мечта - увидеть горы, Была мечта - увидеть море, Была мечта... ча-ча-ча! (стихи Г.Гарбовского)

По осколкам бежал пустырями, И сиянье небес У подъемного крана клубилось? Неужели не я? Что-то здесь навсегда изменилось. Кто-то новый царит, Безымянный, прекрасный, всесильный. Над Отчизной горит, Разливается свет тёмно-синий, А в глазах у борзых Мельтешат фонари по цветочку, Кто-то вечно идёт возле новых домов в одиночку. Значит, нету разлук. Значит, зря мы просили прощенья У своих мертвецов. Значит, нет для зимы возвращенья. Остаётся одно: По земле проходить бестревожно. Невозможно отстать. Обгонять - только это возможно. Поздравляю себя С этой ранней находкой, с тобою, Поздравляю себя С удивительно горькой судьбою, С этой вечной рекой, С этим небом в прекрасных осинах, С описаньем утрат за безмолвной толпой магазинов. Слава Богу, чужой. Никого я здесь не обвиняю. Никого не узнать. Я иду, тороплюсь, обгоняю. Как легко мне теперь, Оттого, что ни с кем не расстался. Слава Богу, что я на земле без отчизны остался. Не жилец этих мест, Не мертвец, а какой-то посредник, Совершенно один, Ты кричишь о себе напоследок: Никого не узнал, Обознался, забыл, обманулся, Слава Богу, зима. Значит, я никуда не вернулся. (стихи И.Бродского)

Больно, ты слышишь, Больно мне с тобой, Боль... И, покидая шар земной, Я отправляюсь в новый путь, А ты всё следуешь за мной, Как прежде, Боль... Больно, и нет уж сил Лететь с тобой мне, Боль.. Замком на мне висит печаль. Я открываю двери в сон, А за дверьми ни ад, ни рай, А только Боль... Больно смотреть В закрытые глаза И видеть мой Осиротевший дом. А слёзы в них, как воск свечи. Огонь растопит формы дня. Оставит отзвуком в ночи Слеза моя. Боль... Больно твоё отсутствие весной, Жизнь... Я принимаю год за пять. Я слышу с ночи до зари Моих любимых голоса, Что от меня Ушли...

Предчувствие смерти, как это ни странно, Возникло в подкорке моей, постоянно Беззвучием растёт в голове окаянной. Я жду твоей смерти, но как это странно. Разбросан по тактам, по нотам, по грифу Жизни и смерти крутой поединок. Памяти слепки - лишь признак кончины. Не сыграна ль вами роль первопричины? Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" А руки дрожат, набирая твой номер. Цифры на диске - и те со мной спорят. И был бы хоть повод для этакой ссоры, Но руки дрожат, набирая твой номер. Проклятье забвению, не слишком ли поздно! Прозреть и проспать - не так уж и сложно. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут! Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" На чаши весов легло равновесие! Ликуйте, философ! Ликуйте, созвездия! Свершились события с названием "жизнь", А следом за ними - "смерти" пажи. А я - подобие слабой улитки, Прячусь за рифмы, бегу за улыбки. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут? Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!"

Февральский ветер стучался в твой дом, В доме, где мы остались вдвоём, За чашкой какао в дыму сигарет С извечным вопросом - да или нет. Так странно день растащил по углам Тебя и его, её и меня, А ночь впопыхах смешала колоду, Наверное, злясь на непогоду. Написан сценарий и розданы роли, И вроде не врозь, и вроде на воле. Она где-то там в обнимку с гитарой, И он не один, то трезвый, то пьяный. А город, что помнил все их маршруты, Зажёг фонари и высушил лужи, Надел чёрный фрак и звёзды в придачу, Чтобы светили и чтоб наудачу. Но что-то, что было сильней фонарей, Замыслов зодчих и прочих вещей, Стену воздвигло, потратило силы, И целое стало, как две половины. Февральский ветер стучался в твой дом, В доме, где мы остались вдвоём. Ветер на ложе, дыханье в ладони, Рядом с тобой забываешь о боли. А ты, прильнув подбородком к предплечью, Завороженно смотришь на свечи. Ночь затихала в объятьях луны, И всяк о своём досматривал сны.

Я не знаю, как изменится твоё лицо, Когда ты повернёшься ко мне спиной. Подари мне желание быть просто рядом с тобой. А когда на твои загорелые плечи Уронит весна свои влажные сны, Ворвётся в мои безутешные речи, И выдохнет слово - "ты"... Ты так далеко, что хватит места для взлёта И есть где причалить чужим кораблям. Подари мне возможность С тобой побродить по полям. Я не знаю, кто из нас закрыл последнюю дверь И небрежно на пол уронил живые цветы, Но в клетке моей давно бесится зверь Оттого, что не видишь ты... То, как эти дни вслепую бьются о камни Твоих предрассудков, ты оставь их другим. Всё, что могу пожелать - нам остаться одним. И тогда, зачеркнув все лишние звуки, Ты сможешь коснуться моей тишины. И только лишь ночь её сможет нарушить Единственным словом - "ты"...

Мы стали друг для друга Чуть больше, чем чужие. Когда с тобой вдвоем Носили нас мосты, Мы слышали друг друга Чуть больше, чем глухие, Не видя под собой порой Полета высоты. Не видя под собой порой Полета высоты. Мы стали друг без друга Чуть больше чем родные. Двусмысленность речей теперь Не принесёт нам зла. Не парадоксов дней, Не оттисков печали, А золото молчаний Нам осень принесла. Мы стали друг от друга Чуть больше слышать песен, Значенье фраз которых Ну никак не примем в толк. He встретиться ли нам, Пусть даже и случайно В каком-нибудь троллейбусе, Идущем на восток? В каком-нибудь троллейбусе, Идущем на восток? Мы стали друг о друге Светло и нежно думать. Рассеялись обиды все, Как, впрочем и мечты. Мы стали друг для друга Чуть больше, чем чужие, И кто тебе сказал, что это Повод для вражды? Но кто тебе сказал, что это Повод для вражды?

Белее белого сукна, Твоих волос легла волна. И потонули плечи в ней, Апрель себя со мной лишает сна. Две капли неба - взгляд и тень, Подола хитрый лабиринт На зеленеющей траве, Апрель снимает старый палантин. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. Пустыня горла, сад ресниц, Магниты ног в педали даль, Мелькнет калейдоскопом лиц. А что прошло, того совсем не жаль. Над апельсиновым кустом Еще мертва луна в окне. И мед из каждого ствола Сочит, сочит разнузданный апрель. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить.

Что вас гонит из города в город? Кто зовет вас в небесную даль? Певчие птицы, зерна с ладоней С детства, увы, не приучены брать. Вьюга за окнами, дождь - не преграда, Есть в крыльях сила, опять не уснуть, Вас не влечет ни хвала, ни награда, Певчие птицы, что гонит вас в путь? В чердачной пыли заброшенных замков Уютней чем в золоте клеточных спиц. И если пространства, то не меньше чем неба, И если свободы, то не на двоих! Что вас гонит из города в город? Восторженность яркой, но все же толпы, Народы, наряды, обычаи, говор, Непостоянство и просто коты. Так улетайте в ночное созвучье, Окон зашторенных и фонарей, В роскошь безлюдных и вымытых улиц, В строгость каналов и площадей. Певчие птицы, как радостно больно Мне наблюдать ваш свободный полет, Но этот полет так похож на скитанья От "верю" к "не верю" и наоборот… Что вас гонит?

Солнце выключают облака. Ветер дунул — нет препятствий. И текут издалека вены по запястью... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Долгие застынут лица. Мы изменимся не скоро. Отражает мокрый город самолетов вереницы. Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Улетаешь... Улетаешь... Над каштановым побегом, в переплетах Мураками... Я люблю тебя огромным небом! Я хочу любить тебя руками...

2002

Не тобой болеет сердце, Сердце бедное не жаль... А как в небе осень перцем В доме холод и печаль... Я укрою поцелуи Серой ниточкой дождя: День не кончен, день не начат, Если рядом нет тебя! Ни о том, что было раньше, Ни о том, что ждет теперь, Не расскажет мой приятель, Мой неласковый апрель... Ты пугливой ланью где-то Промелькнешь в лесах моих. Затуманенное небо Разливая на двоих. Не тобою сон тревожный, А как стану снова петь. Голос тихий, голос сложный На себя накличет смерть. И пойдет по горлу ветер, И откроются врата. Хоть и врозь, но все же вместе: Ты живешь, и я жива...

Белее белого сукна, Твоих волос легла волна. И потонули плечи в ней, Апрель себя со мной лишает сна. Две капли неба - взгляд и тень, Подола хитрый лабиринт По зеленеющей траве, Апрель снимает старый палантин. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. Пустыня горла, сад ресниц, Магниты ног - в педаль, и даль Мелькнет калейдоскопом лиц. А что ушло, того совсем не жаль. Над апельсиновым кустом, Еще мертва луна, но хмель И мед из каждого ствола Сочит, сочит разнузданный апрель. Припев: И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить.

Ты моё дыхание облаком белым возьми. Ветром солёным, отчаянным, возьми... Ты моё сердцебиение остановить не спеши. Глазами разлукой уставшими, не торопи... Ты, как радуга по небу. Ты - солнце днём, ночью - луна. Слёзы твои - струны ливня тёплого. Ты - луна. Ты - моё присутствие, В отсутствии всяких причин, Раскрепощеньем закованное, без причин. Ты - моё противоречие. Кто может, тот должен летать. Рождённой летать трудно дышится - Ей должно летать. Ты моё дыхание нотой несмелой возьми, Стаями птиц очарованных, возьми...

Когда на землю спустился обещанный снег, И последний аккорд догорел, В индикаторе красных страстей, Любой человек вне наших стен Стал чужим настолько, чтоб не пустить его в дом. И мы отключили ни в чем не повинный, Но способный убить тишину телефон, И лезвие выпало в снег из рук, Чтоб его никогда потом не найти. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней в большую свечу, Чтоб холод не мог нас застать врасплох, Чтоб холод не мог нас застать врасплох. И мы отключили ни в чем не повинный, Но способный убить тишину телефон, И лезвие выпало в снег из рук, Чтоб его никогда потом не найти. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней. Давай переплавим огарки прожитых дней в большую свечу, Чтоб холод не смог нас застать врасплох, Чтоб холод не смог нас застать врасплох.

Мой взгляд сроднился с гладью стекла, За которым зима. Из январских туч крошит белый песок, Тревога давит висок. Как много дыма ушло из-под выдохов дней, Как хочется к ней. И кто бы дал мне ответ, какой длины стена От нее до меня. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет". На циферблате число стрелки взяло в плен - Это предел. День уткнулся в восток на старте и слёг. Вздремнуть бы часок. Но мысли и слух забыли про сон - Ждут в унисон. Слепое окно в своей немоте Твердит о тебе. Давно изучен каждый скрип, Давно изучен каждый шорох. Мой невидимый старик Сушит слезы, будто порох. Заменив окно на потолок, Зрачок застрял на паутине. Ты не видишь, как на дно Идет мое: "Нет, не покинет"...

Солнце выключают облака. Ветер дунул — нет препятствий. И текут издалека вены по запястью... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя всей душой. Я хочу любить тебя руками... Долгие застынут лица. Мы изменимся не скоро. Отражает мокрый город самолетов вереницы. Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Я люблю тебя во все глаза. Я хочу любить тебя руками... Улетаешь... Улетаешь... Над каштановым побегом, в переплетах Мураками... Я люблю тебя огромным небом! Я хочу любить тебя руками... 2002

Больно, ты слышишь, Больно мне с тобой, Боль... И, покидая шар земной, Я отправляюсь в новый путь, А ты всё следуешь за мной, Как прежде, Боль... Больно, и нет уж сил Лететь с тобой мне, Боль.. Замком на мне висит печаль. Я открываю двери в сон, А за дверьми ни ад, ни рай, А только Боль... Больно смотреть В закрытые глаза И видеть мой Осиротевший дом. А слёзы в них, как воск свечи. Огонь растопит формы дня. Оставит отзвуком в ночи Слеза моя. Боль... Больно твоё отсутствие весной, Жизнь... Я принимаю год за пять. Я слышу с ночи до зари Моих любимых голоса, Что от меня Ушли...

Предчувствие смерти, как это ни странно, Возникло в подкорке моей, постоянно Беззвучием растёт в голове окаянной. Я жду твоей смерти, но как это странно. Разбросан по тактам, по нотам, по грифу Жизни и смерти крутой поединок. Памяти слепки - лишь признак кончины. Не сыграна ль вами роль первопричины? Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" А руки дрожат, набирая твой номер. Цифры на диске - и те со мной спорят. И был бы хоть повод для этакой ссоры, Но руки дрожат, набирая твой номер. Проклятье забвению, не слишком ли поздно! Прозреть и проспать - не так уж и сложно. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут! Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, Увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" На чаши весов легло равновесие! Ликуйте, философ! Ликуйте, созвездия! Свершились события с названием "жизнь", А следом за ними - "смерти" пажи. А я - подобие слабой улитки, Прячусь за рифмы, бегу за улыбки. Что проще - вопрос - мне его не постигнуть: Самой умереть или видеть, как гибнут? Припев: Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!" Я люблю тебя, слышишь! Я люблю тебя, видишь! Я люблю тебя, знаешь, Как тоскует мой дом? Я хочу тебя, слышишь, увидеть на крыше И успеть тебе крикнуть: "Давай ещё поживём!"

Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове. Я иду по дороге. Звонкие травы улыбаются ветру, ветру и мне. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Молочный рассвет вдыхаю на палубе, И нежится пена на гребне волны. Волнуюсь и жду, мой ветряно-сказочный. С кем ты теперь раздуваешь костры? Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Такое даже на небе случается: Падают звезды, бледнеет луна. Если дождусь, скажу тебе, здравствуй я, Не покидай так надолго меня. Припев: Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Я иду по дороге. Мне светит солнце. И нет больше туч в моей голове... Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода. Но боль моя - разлука, и соль - твоя вода.

Мы стали друг для друга Чуть больше, чем чужие. Когда с тобой вдвоем Носили нас мосты, Мы слышали друг друга Чуть больше, чем глухие, Не видя под собой порой Полета высоты. Не видя под собой порой Полета высоты. Мы стали друг без друга Чуть больше чем родные. Двусмысленность речей теперь Не принесёт нам зла. Не парадоксов дней, Не оттисков печали, А золото молчаний Нам осень принесла. Мы стали друг от друга Чуть больше слышать песен, Значенье фраз которых Ну никак не примем в толк. He встретиться ли нам, Пусть даже и случайно В каком-нибудь троллейбусе, Идущем на восток? В каком-нибудь троллейбусе, Идущем на восток? Мы стали друг о друге Светло и нежно думать. Рассеялись обиды все, Как, впрочем и мечты. Мы стали друг для друга Чуть больше, чем чужие, И кто тебе сказал, что это Повод для вражды? Но кто тебе сказал, что это Повод для вражды?

Белее белого сукна, Твоих волос легла волна. И потонули плечи в ней, Апрель себя со мной лишает сна. Две капли неба - взгляд и тень, Подола хитрый лабиринт На зеленеющей траве, Апрель снимает старый палантин. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить. Пустыня горла, сад ресниц, Магниты ног в педали даль, Мелькнет калейдоскопом лиц. А что прошло, того совсем не жаль. Над апельсиновым кустом Еще мертва луна в окне. И мед из каждого ствола Сочит, сочит разнузданный апрель. И уже осатанело, Ноют губы, ноет тело. День прожить, тебя не видеть, Словно чашу яда выпить.

Была мечта - увидеть горы, Взойти по ним на небеса, Туда, где ветер синепёрый Рвет облака на паруса. Мечта сбылась - я там, где светел Снегов нетающий узор, Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих вечных гор. Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих вечных гор. Была мечта - увидеть море, Где солнце зной дарует нам, Где золотая на просторе Скользит русалка по волнам. Мечта сбылась - я там, где ветер Уносит вдаль рыбацкий челн, Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих шумных волн. Но я бы мог прожить на свете, Прожить без этих шумных волн. Была мечта - увидеть радость, Твое лицо, твои глаза, В которых солнце отражалось, И отражались небеса. Мечта сбылась, рассветной ранью Твои глаза нашли меня, Мне не привыкнуть к их сиянью, Мне не прожить без их огня! Мне не привыкнуть к их сиянью, Мне не прожить без их огня! Была мечта - увидеть горы, Была мечта - увидеть море, Была мечта... ча-ча-ча! (стихи Г.Гарбовского)

Февральский ветер стучался в твой дом, В доме, где мы остались вдвоём, За чашкой какао в дыму сигарет С извечным вопросом - да или нет. Так странно день растащил по углам Тебя и его, её и меня, А ночь впопыхах смешала колоду, Наверное, злясь на непогоду. Написан сценарий и розданы роли, И вроде не врозь, и вроде на воле. Она где-то там в обнимку с гитарой, И он не один, то трезвый, то пьяный. А город, что помнил все их маршруты, Зажёг фонари и высушил лужи, Надел чёрный фрак и звёзды в придачу, Чтобы светили и чтоб наудачу. Но что-то, что было сильней фонарей, Замыслов зодчих и прочих вещей, Стену воздвигло, потратило силы, И целое стало, как две половины. Февральский ветер стучался в твой дом, В доме, где мы остались вдвоём. Ветер на ложе, дыханье в ладони, Рядом с тобой забываешь о боли. А ты, прильнув подбородком к предплечью, Завороженно смотришь на свечи. Ночь затихала в объятьях луны, И всяк о своём досматривал сны.

Что вас гонит из города в город? Кто зовет вас в небесную даль? Певчие птицы, зерна с ладоней С детства, увы, не приучены брать. Вьюга за окнами, дождь - не преграда, Есть в крыльях сила, опять не уснуть, Вас не влечет ни хвала, ни награда, Певчие птицы, что гонит вас в путь? В чердачной пыли заброшенных замков Уютней чем в золоте клеточных спиц. И если пространства, то не меньше чем неба, И если свободы, то не на двоих! Что вас гонит из города в город? Восторженность яркой, но все же толпы, Народы, наряды, обычаи, говор, Непостоянство и просто коты. Так улетайте в ночное созвучье, Окон зашторенных и фонарей, В роскошь безлюдных и вымытых улиц, В строгость каналов и площадей. Певчие птицы, как радостно больно Мне наблюдать ваш свободный полет, Но этот полет так похож на скитанья От "верю" к "не верю" и наоборот… Что вас гонит?

Неужели не я, Освещённый тремя фонарями, Столько лет в темноте По осколкам бежал пустырями, И сиянье небес У подъемного крана клубилось? Неужели не я? Что-то здесь навсегда изменилось. Кто-то новый царит, Безымянный, прекрасный, всесильный. Над Отчизной горит, Разливается свет тёмно-синий, А в глазах у борзых Мельтешат фонари по цветочку, Кто-то вечно идёт возле новых домов в одиночку. Значит, нету разлук. Значит, зря мы просили прощенья У своих мертвецов. Значит, нет для зимы возвращенья. Остаётся одно: По земле проходить бестревожно. Невозможно отстать. Обгонять - только это возможно. Поздравляю себя С этой ранней находкой, с тобою, Поздравляю себя С удивительно горькой судьбою, С этой вечной рекой, С этим небом в прекрасных осинах, С описаньем утрат за безмолвной толпой магазинов. Слава Богу, чужой. Никого я здесь не обвиняю. Никого не узнать. Я иду, тороплюсь, обгоняю. Как легко мне теперь, Оттого, что ни с кем не расстался. Слава Богу, что я на земле без отчизны остался. Не жилец этих мест, Не мертвец, а какой-то посредник, Совершенно один, Ты кричишь о себе напоследок: Никого не узнал, Обознался, забыл, обманулся, Слава Богу, зима. Значит, я никуда не вернулся. (стихи И.Бродского)